Антарио Ар Мате
ТОЧКА ЗРЕНИЯ
Интуиция — высшая форма интеллекта
Никакой мистики, только наука!
Интуиция, по мнению Герда Гигеренцера, директора Института человеческого развития им. Макса Планка, — это не столько способность «знать» правильный ответ, сколько инстинктивное понимание того, какая информация не имеет значения и может быть проигнорирована, рассказывает Forbes.
Гигеренцер, автор книги «Gut Feelings: The Intelligence of the Unconscious», считает себя человеком одновременно интуитивным и рациональным:
«В научной работе у меня иногда бывают предчувствия. Я не всегда могу объяснить, почему считаю тот или иной подход верным, но доверяю этим чувствам. Кроме того, у меня есть возможность проверить эти предчувствия и их значение. Это что касается науки.
А в личной жизни я полагаюсь на инстинкт. Например, когда я познакомился со своей женой, я не производил никаких вычислений. Как и она».
Я рассказываю вам об этом, потому что недавно один читатель задал мне неожиданный вопрос:
А как же интуиция? Её никогда не называют формой интеллекта, но не думаете ли вы, что человек с хорошей интуицией обладает большим интеллектом?
Мне инстинктивно хочется согласиться, особенно когда речь идёт о людях интеллектуально любознательных, всерьёз занятых поиском знаний и готовых поставить под сомнение собственные предположения.
Объясню проще: если вы просто сидите на стуле и полагаетесь на свою интуицию, вы никак особенно не проявляете свой интеллект. Но если вы глубоко интересуетесь какой-то темой и изучаете множество аспектов, то применяете свой интеллект, когда интуиция подсказывает вам, на что следует (или не следует) обратить внимание.
В каком-то смысле интуицию можно назвать чётким пониманием коллективного разума. Например, в наше время большинство сайтов устроены интуитивно, то есть понятно и удобно для большинства людей. Такой подход выработался в ходе многолетнего онлайн-хаоса, когда постепенно сформировались общие представления о том, какие сведения важны, а какие — не очень (скажем, раздел «О нас» — важен).
Тео Хамприс определяет интуитивный дизайн как «понятный без инструкций». Это так и есть, когда объект понятен большинству людей, потому что у них общее понимание об устройстве мира.
Я, можно сказать, верю в силу дисциплинированной интуиции. Не ленитесь, включайте мозг, выдвигайте логические аргументы — и я буду относиться к вашей интуиции с уважением. Но если вы просто валяетесь в гамаке и хотите, чтобы я положился на вашу интуицию, я оставляю за собой право уйти не прощаясь.
Я исхожу из личного опыта. Чем больше я занимаюсь исследованиями, тем лучше работает моя интуиция.
Хотя это может быть и парафразом, Альберту Эйнштейну часто приписывают такую цитату:
«Интуитивный разум — это священный дар, а рациональный разум — это верный слуга. Мы создали общество, которое чтит слугу и забывает о даре».
Бывает так, что корпоративные требования, групповое мышление или ваше собственное желание получить определённый результат вынуждают ваш рациональный разум свернуть с пути истинного. В такие моменты спасение лежит именно в интуиции. Гложущее вас «неприятное чувство» — это и есть ваша интуиция, говорящая, что как бы вы ни пытались себя переубедить, вы всё равно на ложном пути.
Умные люди прислушиваются к таким чувствам. А самые умные среди нас — те, кто совершает великие интеллектуальные скачки, — во многом обязаны силе интуиции.
О юкагирских барышнях и причинах вымирания народа
Погода стояла несколько полегче прежнего, а юкагиры находились тогда в зимовищах своих, расстоянием от Нижне-Колымского острога в 50 верстах; захотелось мне побывать в жилищах, посмотреть, как они живут, и собрать несколько слов по их наречию. Того ради поутру 14-го числа января 1787 г. поехал я с доктором Мерком и с г-м Робеком и Зауером и с рисовальщиком на нартах, что есть род саней, в которых запрягают собак. Первые 10 верст мы ехали ло берегу р. Ясашной на полдень, потом река поворачивала на запад и начинала извиваться, однако, желая сократить дорогу, ехали прямо через острова и горки, покрытые весьма густым кустарником. В 4 часа приехали в селение юкагирское; оно именуется Нункунтунг-нагел (Nunkuntung-nagel) и стоит на веселом месте, на стрелке, где реки Налима и Ясашная соединяются в одну; обе сии реки рыбные.
Жители обоего пола сошли с крутого берега, на котором стоит их селение, и встречали нас у самой воды в праздничном их наряде. Женщины одеты, почти как российские бабы, исключая верхнее платье, которое вместо шубы состояло в одной парке, сделанной из оленьей кожи, а парка делается точно, как у нас рубаха, только что прореза никакого нет внизу; по большей части делается она из оленины, а с той стороны, где шерсти нет, красят ее красной краской, которую достают из ольховой коры и щелока; воротник, прорез на груди, рукава и низ украшены опушкой из какого-нибудь меха; выбирают на то по большей части росомаший, соболий, куний или речной выдры мех и разрезают его на самые узкие ремешки; у других же весь подол вышиною на три вершка с половиной вышит весьма искусно разными шелками и волосами как конскими, так и оленьими, какие у сего животного висят под горлом; а на самом вороте такого платья бывает росомашья опушка; иногда сие шитье делается из золотых и серебряных нитей на полосе черного бархата, которую после нашивают на парку. Сей род платья у них в великом бережении, пока оно новое; и обыкновенно надевают еще верхнее платье из выделанной кожи или из китайки, которое называют камлей. Обувь их состоит в замшевых полусапогах с вышитыми головами наиприятнейшим образом, а чтобы они с ног не спадали, перевязывают их вокруг лодыжек красными ремешками. У замужних женщин голова повязана платком и волосы покрыты; незамужние же ходят с открытой головою, и волосы назади висят по всей спине. Мужчины одеты были в кожаную парку без разреза, подобитую заячьим мехом, в длинных узких брюках, сделанных по европейскому покрою, из выделанной кожи, а на ногах имели теплые сапоги. Волосы носят длинные, завязывают их назади и ходят все в шапках; и женщины такие же шапки носят, какие мужчины. Нас проводили до жилища начальника, который был человек 50 лет, имеющий жену, двух сыновей и пять дочерей. Мы у него напились чаю, который принесли с собой. Спустя два часа угостили нас рыбой, изжаренной на палке, воткнутой в землю перед огнем, которую изредка переворачивали. Мы немного поели, когда вошли 8 молодых женщин и стали петь. Пение их было согласное и слуху приятное.
Сей народ называет себя андондомнами (Andondomni) и не знает, кто ему дал название юкагиров. Он по сию пору разделяется на разные колена, которые живут на Колыме, на Омолоне, на Алазее и на низу Индигирки. Язык у всех юкагиров один, но всякое колено имеет особливое наречие. Они в теле своем чисты, крепки, плотны, среднего роста, имеют черные долгие волосы, лоб высокий и широкий, глаза черные малые и вдавшиеся более обыкновенного внутрь своих ямин, нос очень малый, и кажется, будто в нем промежуточного хряща нет, а только выпучился несколько к концу; и расстояние между глазами совершенно плоско; в бровях волосы редкие, тако же и в ресницах; подщечная кость высока и широка, губы очень толстые; между верхней губою и носом пространство великое; подбородок плоский и вверху почти безвласый, также и на верхней губе мало волос. Юкагиры в прежние времена перенимали все от ламутов, которых они называют ерпегами (Erpeghi); однако все их обыкновения, платье, обряды и веру бросили и принялись подражать во всем россиянам, живущим около их страны, выключая только то, что женский пол не позволяет волосу расти нигде на теле. Юкагирский народ чувствительно переводится, и в короткое время поколение сие пропадет совершенно. Сперва чукчи и коряки истребляли юкагиров и выгоняли от всех мест, потом явила над ними всю свою суровость болезнь, у нас именуемая оспою, а ныне вышеупомянутая язва так сильно въелась в сей народ, что хочет, кажется, истребить его вовсе с лица земли. Жители сих бедных стран сказывают, что она принесена к ним командою Павлуцкого, когда он впервые путешествовал по их жилищам, и утверждают, что все, даже соседние, народы заразились так же, как они сами.
На тахте сидеть - не Орду водить!
и ещё раз о том, чего никогда не было - "Золотая орда"!
Термин «Золотой престол» в Поволжье по данным арабографичных источников (к вопросу о статусе г. Булгара на ордынском и постордынском пространстве).
Задачей настоящей публикации является рассмотрение истории существования в Поволжье терминов «Сарир аз-захаб» и «Алтын тахт» (Золотой престол) и особенностей бытования выражения «Алтын тахт» на территории Булгарского удела Улуса Джучи и на территории Казанского ханства.
По общему мнению исследователей, ранние мусульманские источники относят термин «Сарир аз-захаб» (Золотой престол) к «государству Сарир». располагавшемуся в Дагестане, которое было современно Хазарской державе. Правитель Сарира носил титул «Сахиб ас-сарир» (Обладатель престола). «Золотой престол» в ранней мусульманской традиции связывается с легендой о перенесении золотого трона Сасанидов из Ирана на Кавказ 1.
У ряда мусульманских авторов золотоордынского и постзолотоордынского периодов (Абу-л-Фиды, ал-Омари, Хамдаллаха Казвини, Махмуда ибн Вали) прослеживается тенденция к отождествлению упоминаемого в раннесредневековой арабо-персидской географической литературе «Золотого престола» с хазарской столицей на Нижней Волге — Итилем, а последней, в свою очередь, с Сараем 2. Так, египетский автор XIV в. ал-Омари отождествляет «Дом Берке» (Джучиев Улус) с Хазарским каганатом, приписывая хазарскому государю титул «Сахиб ас-сарир» 3.
Одной из причин этого явления был книжный характер арабо-мусульманской средневековой географической литературы, довольно часто порождавший анахронизмы. Не менее важной причиной, несомненно, была такая особенность политического быта Монгольской империи и государств, [143] образовавшихся после ее распада, как наличие у ханов-чингизидов «Золотой орды» — богато украшенного ханского шатра 4 и восседание их на «Золотом троне».
Под влиянием этих факторов название второй столицы Хазарского каганата Итиля, как и стольного города Улуса Джучи Сарая, располагавшегося в низовьях Волги, в золотоордынский период было переосмыслено мусульманскими авторами как «Сарир аз-захаб» (Золотой престол).
Несомненна семантическая взаимосвязь между арабским выражением «Сарир аз-захаб» и встречающимся в тюркоязычных источниках термином «Алтын тахт», с одной стороны, и наименованием ханского парадного шатра — «Золотая орда», с другой стороны 6. Все три термина были связаны с символами монаршей власти. Достаточно привести слова Токтамыша из дастана «Идегей»: «Алтын йыгач тэхетем бар» (Есть у меня деревянный, [покрытый] золотом трон) 7 или указание на «ханский золотой трон» из одного раннего списка татарского историко-литературного сочинения конца XVII в. «Дафтар-и Чингиз-наме» 8. Здесь достаточно очевидна аналогия с тюркским наименованием Большой Орды — Тахт эли / Тахт мамлакати (Престольное владение) 9. Хорошо знакомый с арабографичными источниками татарский историк XIX в. X. Фаизханов термин «Алтын тахт» использует для обозначения державы джучидов 10. В грамотах крымских государей (подчеркивавших свои претензии на золотоордынское наследство) эпитет «алтын» (золотой) выступает как синоним эпитета «улуг» (великий). Так, в шертной грамоте крымского хана Мурад-Гирея царю Федору Алексеевичу от 3 января 1093 (1682) г. указано: «Иазылды алтын твхетгяЬымыз Багча сарайында» (Писано в нашей золотой столице Бахчисарае) 11. В шертной грамоте Ивану и Петру Алексеевичам от 10 августа того же года Бахчисарай назван «олуг твхетгяhымыз» (наша великая столица) 12.
В одном из татарских источников — «Фарханг-наме» — «Золотым престолом», «Золотой столицей» (Алтын тахт) именуется Булгар. Считаем целесообразным вкратце остановиться на истории изучения этого письменного памятника, несколько скорректировав свои выводы о нем, высказанные ранее 13.
Ф. И. Эрдман, в книге «Beitraege zur Kenntniss des Innern von Russland» (K изучению Внутренней России) привел со ссылкой на «Фарханг-наме» название г. Булгара «Золотой трон» (Алтун [144] тахт).
В своей неопубликованной работе «Новые списки татарских летописей» (закончена в 1930 г.) татарский археограф и историк А. Рахим привел текст записи хроникального характера, озаглавленной «Фи бейан-и тарих» (В изложение истории). В нем приведена тамга Алтын-бека, название и начертание которой совпадает с тамгой бека Кыята из «Дафтар-и Чингиз-наме», а Булгар именуется Золотым троном (Алтын тахт) 21. А. Рахим отметил, что такое наименование Булгара в других татарских летописных текстах не встречается, «лишь Эрдман приводит из неизвестной нам рукописи книги (или отрывка) "Фэрхэнг-намэ" то же самое название Болгара» 22.
Возвращаясь к вопросу о бытовании термина «Золотой престол» в Поволжье, отметим следующее. Во-первых, в известных на сегодня письменных источниках, происходящих с территории бывшего Улуса Джучи, термин «Золотой престол» упоминается в форме «Алтын тахт». Во-вторых, оба известных нам упоминания «Золотого престола» (Алтын тахт) в работах Ф. И. Эрдмана и А. Рахима обозначают г. Булгар золотоордынского периода и взяты из арабографичных рукописей, по всей видимости являющихся списками одного сочинения или свода, известного под названием «Фарханг-наме». Этот источник был создан в Волго-Уральском регионе не позднее конца XVIII в., однако отдельные его части, вероятно, следует датировать более ранним временем.
Когда же Булгар начал именоваться «Золотым престолом»? Действительно ли Булгар имел значение общеордынской столицы или использование термина «Алтын тахт» в Среднем Поволжье не связано с этим и является позднейшим «изобретением»?
Ответ на этот вопрос связан с уточнением статуса г. Булгара и Булгарского вилайета в составе Улуса Джучи. Этот вопрос давно интересует исследователей, однако, ввиду скудости аутентичных письменных источников, по-прежнему далек от своего разрешения. Камнем преткновения здесь в определенной мере может явиться неясный статус правителей Булгарского вилайета в золотоордынскую эпоху: принадлежали ли они к джучидам, или являлись лицами нечингизидского, княжеского происхождения? Решить данную [146] проблему на базе известных сегодня источников представляется весьма затруднительным 35.
Примечательно в связи с этим, что объединитель Джучиева Улуса Toхтамыш в «Карсакпайской надписи» Тимура (1391) именуется «ханом Булгараш «булгарским ханом» (bulgar qani») 43. Вряд ли это указание связано с нахождением в Среднем Поволжье наследственных владений предков Токтамьша. Как известно, отец последнего Туй Ходжа был правителем Мангышлака, относившегося к левому крылу Улуса Джучи (Кок-Орде) 44, тогда как Поволжье на всем протяжении относилосос к владениям государей правого крыла Джучиева Улуса (Ак-Орде) 45. Можно было бы допустить, что первое словр в указанном словосочетании следувй читать как «bulgaq» (смута). Разняш заключается лишь в написании поспедней буквы. В этом случае «bulgaq qani» может быть переведено как хан смупя хан-смутьян. Слова «bulqaq» (смута), «bulgawul» (смутьян) использовании в одном из источников тимуридского круга — «Мунтахаб ат-таварих-и Муини» Муин ад-Дина Натанзи 46.
Под влиянием перемещения административного центра края из Булгара в Казань фраза «Алтын тахт Булгар» могла быть переосмыслена как «Алтын тахт Казан». На наш взгляд, именно этим можно объяснить встречающееся в «Казанской истории» несколько загадочное выражение «ново царьство срачинское, Казань, по русскому же языку котел, златое дно (выделено нами. — И. М)» 73. На наш взгляд, выделенный фрагмент может являться русским переводом татарской фразы «Алтын тахт Казан». Кажущееся несоответствие перевода слова «тахт» как «дно» может быть объяснено тем, что переводчик или интерпретатор этой татарской фразы спутал персидское слово «тахт» (трон, престол; столица, резиденция монарха) с арабским словом «тахт» (низ). В татарском произношении они являются омонимами, а их написание отличается лишь диакритической точкой над одной из букв («потеря» или сознательное опускание диакритических знаков вообще не редкость в арабописьменных текстах). Позднее «Золотой престол» в татарских легендах об основании Казани мог превратиться в «золотой котел» (алтын казан), который уронил в воду слуга одного из казанских беков 74, либо «золотую рыбу» / «золотую плотву» (алтын балык / алтын чабак), на месте поимки которой должна была быть основана Казань 75. Таким образом, мы полагаем возможным отнести самое раннее письменное упоминание выражения «Золотой престол» для обозначения административного центра Среднего Поволжья ко второй половине XVI в., т. е. ко времени написания «Казанской истории».
В свою очередь, сведения «Казанской истории» об основании Казани «Саином Болгарским», именование Казани «Саиновым (Батыевым. — И. М.) юртом» 76 и «золотым дном (престолом?)» могли быть почерпнуты из татарского источника, имевшего целью обоснование преемственности Казани и Булгара, а также ведущей роли этих городов на постордынском пространстве. Тезис «Казань — Саинов юрт» был явно выгоден Улуг-Мухаммаду и его потомкам, с 1445 г. окончательно обосновавшимся в Казани и первоначально претендовавшим на статус всеордынских государей. Это тем более вероятно, что после пленения московского великого князя Василия Темного войском Улуг-Мухаммада и его освобождения ордынский «выход», по-видимому, стал выплачиваться великим князем Улуг-Мухаммаду и его сыну Махмутеку, осевшим в Среднем Поволжье 77. В данном случае признание Улуг-Мухаммада и Махмутека государями всего Улуса Джучи отвечало и интересам Василия Темного, вынужденного производить платежи в Казань, а не в Большую Орду. Это могло найти отражение и в русских источниках середины — второй половины XV в., позже использованных анонимным автором «Казанской истории».
В заключение можно отметить следующее. Появление термина «Золотой престол» в Поволжье, по-видимому, следует связывать с периодом существования Улуса Джучи. Им обозначался трон ордынских ханов. В этот же период под влиянием историко-географического фактора (совпадение столичных территорий Хазарского каганата и Улуса Джучи) и особенностей материальной культуры державы джучидов (наличие ханского «Золотого шатра (орды)» и «Золотого престола») происходит перенесение арабскими и персидскими авторами выражения «Сарир аз-захаб», относящегося к раннему средневековью, на столицу Улуса Джучи Сарай и даже на всю державу джучидов. Нельзя исключать определенную роль мусульманской историографии и в распространении терминов домонгольского времени на территории самого Улуса Джучи. В качестве примера можно привести топоним «Дешт-и Кыпчак» (Кыпчакская степь). Возникнув в XI в. в источниках персидского происхождения 78, в XVI в. он прочно вошел в тюркоязычную постордынскую историографию и в ханскую титулатуру (Крымские Гиреи среди прочих титулов имели звание «государей Дешт-и Кыпчака» 79.
Термин «Золотой престол» в форме «Алтын тахт» стал сравнительно [150] распространенным и приобрел оттенок официальности, по-видимому, лишь в Среднем Поволжье и только после фактического распада Улуса Джучи, когда утвердившейся в Казани династии Улуг-Мухаммадовичей потребовалось обоснование своих великодержавных притязаний. Их отголоски могли сохраниться в отдельных письменных источниках, происходящих из Волго-Уральского региона, вроде упоминавшегося «Фарханг-наме».
Публикацию подготовил Ильяс Мустакимов, ведущий советник ГАУ при КМ РТ
Текст воспроизведен по изданию: Термин "Золотой престол" в Поволжье по данным арабографичных источников (к вопросу о статусе г. Булгара на ордынском и постордынском пространстве) // Эхо веков, № 1. 2008
ИСТОРИЯ ЛЮБВИ МОИХ РОДИТЕЛЕЙ
Рассказчик истории и подборки материала Петр Козмин
Как-то ранним утром раздался телефонный звонок. Мне звонили в Москву из газеты «Chicago Tribune». Корреспондент сообщил, что меня разыскивает американская семья по фамилии Moon.
От этой новости у меня сразу возникло тоскливое ощущение, которое откатило меня в моё далёкое детство.
Я попал в семью Мунов с одним из своих старших братьев. У них помимо нас уже было на тот момент с десяток других сирот, за которых попечители получали хорошее пособие от государства.
А произошло это от того, что мои родители в годы "холодной войны" потребовали у властей Америки позволить им уехать в СССР. После такого заявления над ними был учинён суд, в следствии чего их обоих объявили сумасшедшими, лишили родительских прав и отправили на лечение в психиатрическую больницу, а их четверых сыновей определили в приюты и к приёмным родителям.
О том, как мне жилось в чужой семье, помню плохо. Но вот то, что мой брат вышибал дверь, чтобы вытащить меня из тёмного чулана, в который меня орущего частенько помещали наши новые родители, в моей детской памяти отпечаталось ярким пятном. Еще помню кобуру с револьвером, которая висела на бедре моего новоявленного отца. Припоминаю так же его карточные игры, и резкий голос, отдающий приказания моему брату сбегать в соседнюю лавку за пивом или сигаретами.
И так, я еду в Чикаго на встречу со своими повзрослевшими американскими сводными братьями и сёстрами, возложить цветы на могилы приютившим меня родителей, а также дать интервью для американских газет «Washington Post» и «Chicago Tribune».
В своё время дело нашей семьи было нашумевшим, тогда сам Никита Хрущёв вязался за воссоединение семьи Козьминых и возвращение их на Родину. Но об этом я расскажу подробней и позже.
А пока, в процессе беседы с корреспондентами я поинтересовался:
"Хотелось бы уточнить, почему в прошлых публикациях не было ни слова напечатано о реальных событиях, которые произошли с нашей семьей из-за политических междоусобиц двух держав России и США? Прошло столько лет, ведь давно настали другие времена...
На что мне сдержанно ответили, что: "Если руководство посчитает нужным пролить свет на события тех времён, то уже в следующем издании непременно будет все детально изложено".
Но директора газет, по всей видимости, так и не посчитали нужным опубликовать подлинные факты тех событий происшедшие с семьёй Козьминых.
Самым заветным желанием моих родителей было обнародовать правду того беспредела, который учинило американское правительство, чтобы предотвратить возвращение моих родителей на Родину.
Ну что ж, постараюсь быть беспристрастным. Я расскажу вам историю, которую удалось мне записать, опираясь на воспоминания родителей и их дневники, а так же моих старших братьев.
Памяти Георгия Козьмина и Надежды из рода Кобыляцких посвящается.
Концлагерь Равенсбрюк 90 км от Берлина.
Концлагерь Равенсбрюк
Весна 45-го выдалась холодной и сырой. Светало, солнце багряным шаром окутывало лесные подъёмы высоких холмов, отражаясь в жёлтом и скользком тумане, напоминавшем гигантскую паутину. Среди глухого леса, окружённого холмами, виднелись серые деревянные строения, то были бараки. Где-то вдали рокотала канонада выстрелов, а поблизости лаяли и выли собаки. На территории по периметру на сторожевых вышках без нужды горели прожектора. До слуха доносилась немецкая речь, офицеры отдавали свои распоряжения младшим по рангу. Шла смена караула.
Это был концлагерь Равенсбрюк, его называли "лагерь смерти". Здесь находились исключительно только женщины и юные девушки угнанные из Европы и СССР.
Женщин еврейской принадлежности сжигали в первую очередь, затем учиняли расправу над больными и проштрафившимися. Оставляли только крепких, пригодных для рабского труда. Там заключённые выполняли самую разную работу. Они шили в цеху одежду, строил дороги, пилил дрова, а наиболее благонадёжные затачивали снаряды на токарных станках. Это длилось на протяжении всех военных лет, пока советские войска и их союзники не подступили к Берлину.
В тот день немцы вывели всех заключённых из лагеря и поместили в деревянные железнодорожные вагоны, изначально предназначенные для перевозки скота. Тот состав направлялся в Чехию. Он попал по дороге под обстрел и бомбёжку. На станцию назначения прибыл поезд с истекающими кровью людьми, которых там так и оставили умирать среди уже утихших.
Надежда – мама Петра Козьмина
В том составе была юная девушка, Наденька. Она чудом уцелела во время обстрела. Неистово молясь и призывая на помощь своих предков, девушка выбралась из вагона. В ужасе озираясь, она искала своих подруг по лагерю: «Девочки, кто остался живой? Девочки, родненькие мои... Ну хоть кто-нибудь!» - приговаривала она с надеждой в голосе.
Её внимание привлекла надпись на вагоне, выведенная русскими буквами «ВОЕННОПЛЕННЫЕ». Там же чётко различались знаки красного креста. У Надежды промелькнуло в голове: «А кто же нас тогда обстреливал всю дорогу?»
Колонна из выживших узников, сопровождаемая немецкими автоматчиками, продвигалась по глухим лесам и предгорьям уже третьи сутки.
По пути заключённые, чтобы приглушить голод, собирали хвойные побеги и набухшие почки на деревьях, а жажду они утоляли талым снегом. Гнали их с короткими остановками до глубокой ночи. Спали на еловых ветках. Девушки наспех делали из них настилы и тесно прижавшись друг к другу, засыпали в надежде не околеть за ночь.
Многие в колоне заболевали. Обветшалая роба узниц и прохудившаяся обувь не спасали от мартовского холода. Смерть уносила девушек с каждым новым днём.
Наденька от природы была крепка здоровьем, но сейчас она очень ослабла, кашель раздирал ей грудь. Девушка хорошо понимала, что её ожидает по прибытию в лагерь. Все в ней сжималось и протестовало. "Нужно бежать!" Эта мысль полностью овладела её сознанием. Улучив момент, она поделилась своим спонтанно возникшим решением с девчушкой по имени Аннушка, которая как напуганный котёнок льнула на протяжении всего пути к Надежде.
Заключенные женского концлагеря смерти Равенсбрюк
Девушки так оживилась от предстоящего побега, что не взирая на сильную усталость так и не сомкнули газ той ночью. Помимо вооружённых солдат их ещё охраняли немки надсмотрщицы, которых между собой заключённые называли "эсэсмэнки". Было решено бежать, когда вместо автоматчиков заступят на дежурство эсэсмэнки, они стреляли хуже своих сменщиков и не были так проворны. А это было не маловажным фактом, если случится погоня.
Но судьба распорядилась по-своему. На закате следующего дня, как только сменился ландшафт и появились высокие холмы с резкими склонами, заключённые, как по команде, кинулись с обрыва словно птицы, отдаваясь на волю судьбе — жить им или умереть. Вслед им раздавались многочисленные выстрелы и устрашающие окрики.
Надя c Аннушкой оказались немного в стороне от общей массы беглянок, их от автоматчиков прикрывали густые заросли кустарников. Они бежали сломя голову пока головокружение и слабость в ногах окончательно не овладели их измождёнными телами. Девушки спотыкались и падали, их руки и лица были сильно исцарапаны ветками, но это их мало беспокоило. Прижавшись к сырой земле, они притихли, прислушивались к удаляющимся выстрелам, лающей немецкой речи и вскрикам пленённых мучениц.
Немного отдышавшись подруги вновь двинулись в путь. Шли они целые сутки. Шли молча, на разговоры просто не было сил. Когда, наконец, появилось селение, они постучались в один из домов на окраине и попросились в работницы.
Сухенький хозяин дома поинтересовался: «Ни вы ли, случайно будете из тех, чьи трупы растаскивают по дорогам собаки? Не те ли вы «юда», которых вчера здесь гнали?».
Аннушка от безысходности и усталости зарыдала навзрыд, уткнувшись в грудь Надежде. Старик выругался и велел жене накормить беглянок и подобрать им что-нибудь из одежды.
Немного подкрепившись, девушки помогли старикам по хозяйству и вновь двинулись в путь.
Болезнь прогрессировала и отнимала последнюю веру в спасение. Но они продолжали идти лесом, полями… пока, наконец, не вышли к проезжей дороге. К тому времени их силы были на исходе. Спустя какое-то время обеих девушек нашли на обочине в бессознательном состоянии американские солдаты. Военные подобрали их и отправили на лечение в свой ближайший госпиталь.
У Надежды оказался плеврит с затемнением в лёгких. А Аннушка, не дотянув до утра, скончалась. Надежда о кончине подруги узнала не сразу, она несколько дней пролежала в беспамятстве. Её обкладывали компрессами и обкалывали укрепляющими уколами, что принесло ей заметное облегчение, но болезнь не спешила отступать, вцепившись в свою жертву цепкими лапами.
Холода постепенно отступали. Весна с каждым днём набирала силу. Жизнь пробуждалась и проявлялась в каждой веточке и травинке.
Свежие комментарии