Новая сделка, о которой было объявлено в сентябре 2021 года, заключена между Австралией, США и Великобританией. Согласно его условиям, Австралия должна была получить восемь атомных подводных лодок взамен своих шести подводных лодок класса Collins с обычными двигателями. Сделка позволяла Австралии стать седьмой страной в мире, эксплуатирующей атомные подводные лодки. Другими державами являются США, Великобритания, Россия, Китай, Франция и Индия.

Австралия разорвала давнюю сделку по подводным лодкам с Францией, потому что поняла, что подводные лодки с обычными двигателями больше не смогут противостоять растущему китайскому флоту. С 2016 года, когда Австралия и Франция подписали соглашение, военно-морской флот Китая продолжал подвергаться, вероятно, крупнейшему расширению в мирное время среди всех стран в истории. Только за последние пять лет ВМС Народно-освободительной армии Китая (НОАК) пополнились вторым авианосцем, тремя новыми десантными кораблями совершенно нового класса и десятками новых эсминцев, фрегатов, корветов и других кораблей. НОАК также всё чаще выходит из западной части Тихого океана в Индийский океан, расширяя масштабы потенциального австралийско-китайского конфликта на море.

Сегодняшние подводные лодки с обычными двигателями эффективны, но имеют свои ограничения. Нынешние австралийские подводные лодки класса Collins оснащены турбодизельными двигателями и батареями. В результате они могут двигаться со скоростью 10 узлов на поверхности или до 20 узлов под водой. Несмотря на то, что эти подводные лодки могут двигаться в два раза быстрее в подводном положении, они должны часто всплывать, чтобы набирать воздух для дизельного двигателя и выпускать выхлопные газы. Очевидно, что это не идеальный вариант для военного времени, так как это увеличивает шансы подводной лодки на обнаружение. Подводные лодки могут работать в самом тихом режиме, работая от батареи, но со скоростью всего четыре узла в течение всего 120 часов.

С другой стороны, у атомных подводных лодок есть только одна скорость: быстрая. Обладая обилием ядерной энергии, американские корабли класса «Вирджиния» могут двигаться со скоростью 25 узлов на поверхности или в подводном положении. Это позволяет подлодкам путешествовать под водой с момента выхода из порта и оставаться под водой до возвращения. 

Первая подлодка французской разработки не должна была поступить на вооружение до начала 2030-х годов. Это оставило достаточно времени для изменения характера стратегической угрозы Австралии. Австралию также привлекала перспектива укрепления своих военных связей с Соединёнными Штатами и Великобританией, обладателями двух самых мощных военно-морских сил в мире. Сообщается, что Канберра была недовольна и медленными темпами разработки французской подлодки и тем фактом, что цена подскочила на 50 процентов за пять лет, и до того, как хоть одна подводная лодка войдёт в воду, пройдут годы.

Весь этот эпизод является уроком не только закупок военной техники, но и отношений между работодателем и подрядчиком. Цикл разработки был настолько долгим, что требования Австралии к подводным лодкам изменились, а ошеломляющее увеличение стоимости привело к тому, что Австралия начала сомневаться. Короче говоря, Франция не смогла удовлетворить своего заказчика и в конечном итоге потеряла контракт.

Первая в мире атомная подводная лодка USS Nautilus была спущена на воду в 1954-м, а четыре года позже дала ход под атомной силовой установкой советская К-3 «Ленинский комсомол». У супердержав появилось невиданное до сих пор оружие, способное стереть с лица Земли целое государство. АПЛ могли не всплывать месяцами, подбираясь к цели и нанося скрытный неотвратимый удар. Однако ахиллесовой пятой чудо-вооружения оказалась навигация. Для успешного выполнения миссий требовались чрезвычайно подробные карты морского и океанического дна, новые навигационные системы и точные знания о нашей планете.

Неудивительно, что одновременно с появлением первых атомных субмарин в СССР и США активизировались океанологические исследования. Все более совершенное оборудование устанавливалось на все новые и новые суда, спускавшиеся на воду и глубоко под нее. В 1958 году американский ВМФ даже приобрел у швейцарского ученого Огюста Пиккара самое глубоковод­ное научно-исследовательское судно того времени. Батискаф Trieste исследовал недоступные ранее районы океана, включая Марианскую впадину. Почти так же стремительно создавалась карта морского дна и в СССР.

До сих пор основным инструментом навигации на больших глубинах остаются инерциальные системы на основе гироскопов, как традиционных, так и современных лазерных. Такие же точные, надежные системы используются и в самолетах, и в системах наведения баллистических ракет. Но со временем даже они накапливают погрешность и нуждаются в периодической привязке к реальным координатам и внесении корректив. Баллистические ракеты делают это по звездам, самолеты – по радиомаякам. Крылатые ракеты используют детальные трехмерные карты, сравнивая их с данными бортового высотомера. Аналогично действуют и подводные лодки, прощупывая эхолотом профиль дна и сравнивая его с имеющимся на картах данного района. Именно эти карты и поставляли военным научно-исследовательские суда.

Предполагаемая схема перемещения десантного айсберга от станции «Мирный» к морю Росса. Для движения предполагалось использовать естественные течения и судовые двигательные установки.

Технология прекрасная, но у нее есть один недостаток: как только включается эхолот, услышать его можно за многие километры, что быстро демаскирует подлодку. Поэтому для ядерных ракетоносцев начали разрабатываться новые системы ориентации на основе магнитного поля Земли, своеобразные сверхточные электронные компасы. Но для их работы нужны были уже новые данные – точные карты геомагнитных аномалий, сверхточные координаты магнитных полюсов Земли. Как известно, они не совпадают с географическими и, мало того, постоянно перемещаются. Тогда, в 1950-х, Северный геомагнитный полюс находился глубоко на территории Канады. Понятное дело, что в разгаре холодной вoйны доступ к нему советским специалистам был закрыт. Но на юге был еще один полюс.

Надо сказать, что фишку с магнитной навигацией советские ученые просекли первыми. Поэтому, когда сверхдержавы начали соперничество со строительством баз поближе к Южному географическому полюсу, победа досталась американцам довольно легко. Однако в качестве утешительного приза СССР незаметно забрал себе геомагнитный полюс: в 1957 году ударными темпами здесь построили антарктическую станцию «Восток» – до сих пор одну из самых труднодоступных на континенте. Само существование в регионе с рекордно низкими температурами (в 1983 году столбик термометра за бортом станции опускался до –89,2 °С) было подвигом. Но дело того стоило: советские подводники получили доступ к точнейшим координатам Южного геомагнитного полюса.

В Пентагоне достаточно быстро разобрались, в чем дело, но было поздно. «Восток» уже стоял на месте, и представителей враждебных стран к магнитному полюсу не допускали и на пушечный выстрел. Ближайшей к нему оказалась американская станция Мак-Мердо, расположенная на краю моря Росса, ключевого для экосистемы Антарктики. Много лет этот район пытались объявить морским заповедником, но предложения неизменно наталкивались на противодействие со стороны СССР и Китая. Именно здесь эти страны добывали редкую и ценную «масляную рыбу» – антарктического клыкача. Высказывались подозрения, что под видом нескольких рыболовных траулеров Советский Союз и Китай держат в море Росса разведывательные корабли, следящие за всем происходящим в окрестностях базы Мак-Мердо.

Так или иначе, но необычно возросшая транспортная активность не прошла мимо внимания советских военных аналитиков. Тщательное изучение разведданных заставляло сделать чрезвычайно тревожный вывод: возможно, для вытеснения Советов с Южного геомагнитного полюса готовится экспедиционный корпус. Потеряв доступ к его изменчивым координатам, советские атомные лодки, до того времени безнаказанно сидевшие у берегов США, вынуждены были бы уйти в более безопасные воды. Незаметная спец­операция на далеком континенте грозила нарушением стратегического баланса во всем мире.

Открыто послать флот в море Росса СССР не мог: стране нечего было противопоставить авианосным группировкам США и стран НАТО. Вместо этого на свет родился невероятно смелый план, и в обстановке полной секретности к прибрежной станции «Мирный» потянулись суда ледового класса во главе с дизель-электроходами «Обь» и «Эстония». Караван был доверху гружен сверхсекретным оборудованием. СССР готовился реализовать свой «асимметричный ответ» и начать строительство уникальной базы в толще прибрежного льда. Искусственный айсберг должен был разместить казармы специальных сил и базу подводных лодок, запасы топлива и боеприпасов – и собственные судовые двигатели.

Технология скоростного строительства во льду была разработана в подмосковном НИИ термодинамики и кинетики химических процессов совместно с НИИОСП, ведущим институтом в области сложных оснований, фундаментов и подземного строительства. Помещения и коридоры плавучей базы формировали, плавя лед узконаправленными потоками перегретого воздуха и незаметно сливая образующуюся воду в океан. Внутри на некотором расстоянии от ледяных стен устанавливались теплоизолированные деревянные стены – здесь инженерам пригодился богатый опыт строительства в усло­виях вечной мерзлоты. Невероятной твердый слой льда и громадная масса айсберга обещали надежную защиту от практически любых средств, доступных противнику, помимо наиболее мощных ядерных зарядов.

Визит 5 ноября 1964 года американского самолета C-130 Hercules с контр-адмиралом Джеймсом Риди на борту на станцию «Мирный» до сих пор покрыт глубокой тайной.

Осенью 1963 года, как только неподалеку от станции «Мирный» появилась серия трещин, на лед вышли советские гляциологи. Среди готовых отколоться айсбергов был выбран гигант, подходящий для строительства базы, с массивной плотной подводной частью и плоской верхней поверхностью для обустройства взлетно-посадочной полосы. В обстановке полной секретности на него с советских траулеров были сгружены запасы антарктического авиатоплива и необходимое навигационное оборудование, начались пробные полеты самолетов Ил-14 со станции «Мирный». Работа шла в авральном режиме: Карибский кризис грозил перерасти в полномасштабный конфликт. Советские подводники не могли остаться без навигационных систем, и работа специалистов в районе Южного магнитного полюса нуждалась в прикрытии военных.

Как незадолго до того американская военная активность в море Росса не ускользнула от советской разведки, так и советская на сей раз была замечена американцами. Получить точного подтверждения они не могли: разведывательных спутников еще не было, а дальности высотных самолетов U-2, стартовавших с аэро­дромов в Австралии, до станции «Мирный» не хватало. Тем не менее благополучное разрешение Карибского кризиса снизило накал противостояния. Строительство было далеко от завершения, когда стороны начали долгие трудные переговоры. Ситуации в Антарктиде была посвящена работа отдельной секретной комиссии.

Заключительная встреча дипломатов и военных состоялась на станции «Мирный». 5 ноября 1964 года здесь приземлился американский военно-транспортный самолет C-130 Hercules с делегацией во главе с контр-адмиралом Джеймсом Риди. По результатам переговоров стороны договорились о выводе военных и боевой техники с территории Антарктиды и об организации взаимных инспекций. Страны декларировали полный отказ от любых попыток захвата антарктических станций и территорий.

Чтобы как-то объяснить экзотический визит одного из руководителей американского военно-морского флота на советскую полярную станцию, в мировой прессе опубликовали короткую новость о проведении международных исследований, для которых, дескать, контр-адмирал отобрал на острове Фулмар 40 пингвинов Адели. Кажется невероятным, но эта история тогда удовлетворила всех – а сам Джеймс Риди уже летом 1965 стал командующим Седьмым флотом ВМФ США.

В течение короткой навигации все ценное оборудование и военные специалисты были сняты с айсберга и вывезены. Недостроенную базу отбуксировали подальше в океан. Советские боевые корабли сопровождали айсберг, пока тот не растаял настолько, что специалисты противника не смогли бы восстановить никаких деталей секретных технологий. Несмотря на официальные заверения, лов антарктического клыкача в море Росса двумя – теперь уже российскими – траулерами продолжается до сих пор.