Свидетели произошедшего сообщают, что услышали сильный взрыв и даже почувствовали толчок ранним утром, хотя своими глазами этого никто и не видел. Последующий осмотр показал, что ячменное поле разворотил кратер шириной 10 метров и глубиной 5 метров. Согласно BBC, специалисты по ликвидации неразорвавшихся боеприпасов пришли к выводу, что взрыв спровоцировала авиационная бомба весом 250 кг времен Второй мировой вoйны. Вероятно, это был универсальная M43, AN-M43 или AN-M64. Бомбы такого типа обычно проникают сквозь 3-4 этажа, прежде чем разорваться внутри помещения – так что неудивительно, что она зарылась так глубоко в землю и о ней благополучно забыли.

Даже спустя 70 с лишним лет старые бомбы и снаряды остаются большой проблемой как для Германии, так и для других европейских стран. Саперы говорят, что подобные бомбы использовались для ликвидации стальных ЖД-мостов, подземных путей, морских судов (вплоть до легких крейсеров), а также бетонные доки, здания среднего размера и т.п. Корпус бомбы был 7,6 миллиметра в толщину, и после детонации снаряда превращался в веер металлической шрапнели. В свое время поля близ Лимбурга имели важное стратегическое значение – поблизости находился ЖД-узел и сортировочная станция.

За несколько десятилетий активного возделывания земли фермеры и не подозревали, что сеют ячмень на четверти тонны нестабильной взрывчатки. В статье, опубликованной в 2016 году журналом Air & Space, цитируются слова немецкого специалиста по бомбам, который считает, что данная проблема будет преследовать Европу на протяжении веков, и «даже через 200 лет бомбы еще будут создавать проблемы».

Излучатель был собран из выброшенного рентгеновского аппарата, стоявшего некогда в кабинете зубного врача, а также бытового усилителя, купленного в ближайшем магазине. Он сильно контрастировал с громкой вывеской «Центр квантовой электроники», которую видели входящие в небольшую служебную пристройку в Техасском университете в Далласе. Однако со своей задачей аппарат справлялся — а именно, исправно бомбардировал потоком рентгеновских лучей перевернутый пластиковый стаканчик. Конечно, сам стаканчик был совершенно ни при чем — он просто служил подставкой под еле заметный образец гафния, вернее, его изомера Hf-178-m2. Эксперимент продолжался несколько недель. Но после тщательной обработки полученных данных директор Центра Карл Коллинз объявил о несомненном успехе. Судя по записям регистрирующей аппаратуры, его группа нащупала путь к созданию миниатюрных бомб колоссальной мощности — устройств размером с кулак, способных производить разрушения, эквивалентные десяткам тонн обыкновенной взрывчатки.

Так в 1998 году началась история изомерной бомбы, которая в дальнейшем стала известна как одна из самых больших ошибок в истории науки и военных исследований.

Гафний

Гафний – 72-й элемент периодической системы Менделеева. Этот серебристо-белый металл получил свое имя в честь латинского названия города Копенгагена (Hafnia), где он был открыт в 1923 году Диком Костером и Дьердем Хевеши, сотрудниками Копенгагенского института теоретической физики.

В своем отчете Коллинз писал, что ему удалось зарегистрировать крайне незначительный рост рентгеновского фона, который испускал облучаемый образец. Между тем именно рентгеновское излучение является признаком перехода ^178m2Hf из изомерного состояния в обыкновенное. Следовательно, утверждал Коллинз, его группе удалось добиться ускорения этого процесса за счет бомбардировки образца рентгеном (при поглощении рентгеновского фотона с относительно небольшой энергией ядро переходит на другой возбужденный уровень, а затем следует быстрый переход на основной уровень, сопровождающийся высвобождением всего запаса энергии). Чтобы заставить образец взорваться, рассуждал Коллинз, нужно лишь увеличить мощность излучателя до определенного предела, после которого собственное излучение образца окажется достаточным для того, чтобы запустить цепную реакцию перехода атомов из изомерного состояния в нормальное. Результатом станет весьма ощутимый взрыв, а также колоссальный всплеск рентгеновского излучения.

Научное сообщество встретило эту публикацию с явным недоверием, в лабораториях по всему миру начались эксперименты по проверке результатов Коллинза. Некоторые исследовательские группы поторопились заявить о подтверждении результатов, хотя их цифры лишь незначительно превышали измерительные ошибки. Но большинство экспертов все же сочло, что полученный результат является следствием неверной интерпретации экспериментальных данных.

Однако одна из организаций чрезвычайно заинтересовалась этой работой. Несмотря на весь скептицизм научного сообщества, американские военные от обещаний Коллинза буквально потеряли голову. И было от чего! Изучение ядерных изомеров открывало дорогу к созданию принципиально новых бомб, которые, с одной стороны, были бы значительно мощнее обыкновенной взрывчатки, а с другой — не подпадали бы под международные ограничения, связанные с производством и применением ядерного оружия (изомерная бомба не является ядерной, поскольку в ней не происходит превращения одного элемента в другой).

Изомерные бомбы могли бы быть очень компактны (у них нет ограничения по массе снизу, поскольку процесс перехода ядер из возбужденного состояния в обычное не требует наличия критической массы), а при взрыве высвобождали бы огромное количество жесткого излучения, уничтожающего все живое. К тому же гафниевые бомбы можно было бы рассматривать как относительно «чистые» — ведь основное состояния гафния-178 стабильно (он не радиоактивен), и при взрыве практически не происходило бы заражения местности.

В течение последующих нескольких лет агентство DARPA вложило в изучение Hf-178-m2 несколько десятков миллионов долларов. Однако военные так и не дождались создания рабочего образца бомбы. Отчасти это объясняется неудачами исследовательского плана: в ходе нескольких экспериментов с использованием мощных рентгеновских излучателей Коллинзу не удалось продемонстрировать хоть сколько-нибудь значимое увеличение фона облучаемых образцов.

Defense Advanced Research Projects Agency, исследовательское агентство минобороны США, занимается разработкой оборонных технологий. На счету DARPA множество успешных проектов, но, как показала история с гафниевой бомбой, и на старуху бывает проруха.

Попытки повторить результаты Коллинза в течение нескольких лет предпринимались неоднократно. Однако ни одна другая научная группа не смогла достоверно подтвердить ускорение распада изомерного состояния гафния. Этим вопросом занимались и физики из нескольких американских национальных лабораторий — Лос-Аламосской, Аргоннской и Ливерморской. Они использовали значительно более мощный рентгеновский источник — Advanced Photon Source Аргоннской национальной лаборатории, но так и не смогли обнаружить эффект индуцированного распада, хотя интенсивность облучения в их экспериментах на несколько порядков превышала аналогичные показатели в опытах самого Коллинза. Их результаты подтвердили и независимые эксперименты в еще одной национальной лаборатории США — Брукхейвенской, где для облучения использовался мощный синхротрон National Synchrotron Light Source. После ряда неутешительных выводов интерес к этой теме у военных угас, финансирование прекратилось, и в 2004 году программа была закрыта.

Между тем с самого начала было ясно, что при всех своих преимуществах изомерная бомба обладает и целым рядом принципиальных недостатков. Во-первых, Hf-178-m2 радиоактивен, так что бомба будет не совсем уж «чистая» (некоторое заражение местности «несработавшим» гафнием все же произойдет). Во-вторых, изомер Hf-178-m2 не встречается в природе, а процесс его наработки довольно дорог. Получить его можно одним из нескольких способов — либо облучая альфа-частицами мишень из иттербия-176, либо протонами — вольфрам-186 или природную смесь изотопов тантала. Таким способом можно получать микроскопические количества изомера гафния, которых должно вполне хватить для проведения научных исследований.

Более-менее массовым способом получения этого экзотического материала выглядит облучение нейтронами гафния-177 в атомном реакторе на тепловых нейтронах. Точнее, выглядело — пока ученые не подсчитали, что за год в таком реакторе из 1 кг природного гафния (содержащего менее 20% изотопа 177) можно получить всего-навсего около 1 микрограмма возбужденного изомера (выделение этого количества — отдельная проблема). Ничего не скажешь, массовое производство! А ведь масса малого боевого заряда должна составлять хотя бы десятки граммов... Получалось, что такие боеприпасы получаются даже не «золотыми», а прямо-таки «бриллиантовыми»...

Но вскоре было показано, что и эти недостатки не являются решающими. И дело тут не в несовершенстве техники или недоработках экспериментаторов. Окончательную точку в этой нашумевшей истории поставили российские физики. В 2005 году Евгений Ткаля из Института ядерной физики МГУ опубликовал в журнале «Успехи физических наук» статью «Индуцированный распад ядерного изомера ^178m2Hf и изомерная бомба». В статье он изложил все возможные способы ускорения распада изомера гафния. Их существует всего три: взаимодействие излучения с ядром и распад через промежуточный уровень, взаимодействие излучения с электронной оболочкой, которая затем передает возбуждение на ядро, и изменение вероятности спонтанного распада.

Проанализировав все эти способы, Ткаля продемонстрировал, что эффективное снижение времени полураспада изомера под действием рентгеновского излучения глубоко противоречит всей теории, лежащей в основе современной ядерной физики. Даже при самых благожелательных допущениях полученные значения были на порядки меньше, чем те, о которых рапортовал Коллинз. Так что ускорить выделение колоссальной энергии, которая заключена в изомере гафния, пока что невозможно. По крайней мере с помощью реально существующих технологий.