Русь и Европа: перевёрнутая история
Отечественные мыслители видели одну из задач нашей страны в том, чтобы увести человечество от одностороннего развития. Рубрику о самобытном, не навязанном стереотипами образе России, её подлинном месте в мировом сообществе открывает сравнением западного и русского прошлого писатель и историк Валерий ШАМБАРОВ:
«В нашей стране ещё с XVIII–XIX вв. внедрилась весьма своеобразная методика изучения истории. Отдельно преподносится всемирная (а на самом деле, история западной цивилизации) и отдельно отечественная. А для оценок выбран единственный критерий «прогресса» – когда и на каком этапе Россия «догоняла» Европу».
Зачем ей требовалось играть в догонялки, подразумевается автоматически. С одной стороны – «сонное царство», невежество, грязь, нищета, рабство.
С другой – блестящая Франция, мудрая Англия, роскошная Италия, деловая и аккуратная Германия… Но если от «общепризнанных» стереотипов перейти к реальности, подобное сопоставление сразу даёт трещины.
Дело в том, что все западные авторы имели (и имеют) вполне понятную тенденцию приукрашивать и лакировать своё прошлое. Для российских историков, заражённых либерализмом и «западничеством», было характерным обратное стремление – принизить собственных предков, подстраиваясь к зарубежным мнениям. Но на формирование массовых стереотипов оказали определяющее влияние даже не предвзятые исторические труды, а художественные романы и кинофильмы.
Возьмем хотя бы допетровский XVII век. В России, как предполагается, полное «варварство», которое начнёт выправлять только царь-реформатор, прорубая «окно в Европу». А за границей – сразу предстают перед глазами образы куртуазных дам, галантных кавалеров, учёных.
Ну, кто не помнит яркие картинки, как храбрые и изысканные мушкетёры щелкают каблуками по паркету Лувра или по парижским мостовым? Хотя стоило бы учитывать, что подобные картинки имеют слишком мало общего с истинными фактами. Запад любил роскошь и блеск. Но достигались они вовсе не за счёт научного прогресса или более совершенных общественных систем, а за счёт чрезвычайно крутого выжимания соков из собственного простонародья и начавшегося ограбления колоний.
Да и блеск, если разобраться, оказывался сомнительным. Например, если уж говорить о тех же мушкетёрах, то их было всего 2 роты, они составляли личную охрану короля. Кроме них, во Франции было 2 полка гвардии. Только они получали жалованье и носили форму – никаких иных регулярных частей во Франции ещё не существовало.
Остальная армия собиралась из личных отрядов вельмож, из наёмников и представляла собой разномастный сброд.
В отличие от России, где имелся десятитысячный великолепный корпус стрельцов, а с 1630 года начали формироваться полки «нового строя»: солдатские, драгунские, рейтарские, гусарские. В 1660-х гг. их было уже 75.
Цокать каблуками по паркетам мушкетёрам было бы трудновато. В их времена полы во дворцах устилали соломой. А солому меняли раз в неделю. Туалетов ещё не было. В Англии они появились в 1581 г. – британцы торговали с русскими и турками и позаимствовали полезное новшество.
Но другие европейские государства перенимать его не спешили. Во Франции даже сто лет спустя пользовались горшками, с ними по дворцу ходили особые слуги. На балах и приёмах их не хватало, господа аристократы справляли нужду по углам, дамы присаживались под лестницами, и одна из германских принцесс жаловалась: «Пале-Рояль пропах мочой». Поэтому у королей было по несколько дворцов. Время от времени они переезжали, а оставленную резиденцию мыли и чистили.
Но и сами европейцы гигиеной не отличались. Культ чистоты они восприняли гораздо позже, в XIX в. – от китайцев (в тропическом климате грязь вела к опасным инфекциям). В общем-то, и раньше перед глазами западных граждан был пример более здорового образа жизни: русские ходили в баню не реже двух раз в неделю.
Но подобный обычай иноземные гости описывали как экзотический и «варварский». Даже смеялись над ним. Англичане указывали на свои поверья, что купание приводит к тяжёлым болезням, сокрушались, что частое мытьё «портит цвет лица» русских женщин.
Ни бань, ни ванн не было даже в королевских покоях. Вши и блохи множились в причёсках, под париками и считались вполне нормальным явлением. В Англии вошь называли «спутник джентльмена».
А во Франции уже в конце XVII в., в эпоху Людовика XIV, сборник правил хорошего тона поучал, что в гостях за столом не надо причёсываться, дабы не поделиться своими насекомыми с соседями. Тот же сборник наставлял кавалеров и дам, что не мешает хотя бы раз в день (!) помыть руки. А ещё лучше при этом сполоснуть и лицо.
Нечистоплотность и породила знаменитую французскую парфюмерию. Заглушая запахи пота и немытого тела, аристократы щедро поливались духами – они тогда напоминали крепкие одеколоны. А чтобы скрыть грязь, прыщи и угри, дамы обсыпали лицо, плечи и грудь толстенным слоем пудры. Увлекались и притираниями, кремами и эликсирами из самых сомнительных компонентов, нередко доводя себя до экзем и рожистого воспаления.
Кушали в Европе, как правило, руками. В нашей стране вилки употреблялись ещё со времён Киевской Руси, они найдены и при раскопках Москвы. В Италии вилки появились в конце XVI в., а во Франции внедрились лишь в XVIII в.
А кровати делались огромных размеров. В них укладывались муж, жена, дети, вместе с семьёй могли положить и гостя. А слуги и подмастерья ночевали на полу, вповалку.
И речь европейцев очень отличалась от изысканных оборотов, привычных нам по романам и фильмам. Так, один из мемуаристов передаёт диалог тогдашних аристократов. Герцог де Вандом интересуется: «Вы, наверное, примете сторону де Гиза, раз уж вы (непристойное слово)… его сестру?» На что маршал Бассомпьер отвечает: «Ничего подобного, я (непристойное слово)… всех ваших тёток, но это не значит, что я стал вас любить».
Что касается рыцарского отношения к дамам, то и эти представления перекочевали в наше сознание из романов XIX в. А в эпоху Возрождения германский поэт Реймер фон Цветтен рекомендовал мужьям «взять дубинку и вытянуть жену по спине, да посильнее, изо всей силы, чтобы она чувствовала своего господина и не злилась». Книга «О злых женщинах» учила, что «осёл, женщина и орех нуждаются в ударах».
Даже дворяне откровенно, за деньги, продавали красивых дочерей королям, принцам, аристократам. Подобные сделки считались не позорными, а крайне выгодными. Ведь любовница высокопоставленного лица открывала пути и к карьере, и к обогащению родных, её осыпали подарками. Но могли подарить другому, перепродать, отлупить.
Английский король Генрих VIII в приступах плохого настроения так избивал фавориток, что они на несколько недель «выходили из строя». А на простолюдинок нормы галантности вообще не распространялись. С ними обращались, как с предметом для пользования.
Хозяйство европейских стран оставалось преимущественно аграрным. Крестьяне составляли 90–95% населения. Крупных городов было мало — Париж (400 тыс. жителей), Лондон (200 тыс.), Рим (110 тыс.). Стокгольм, Копенгаген, Бристоль, Амстердам, Вена, Варшава – 20–40 тыс. жителей, а население большинства городов не превышало 5 тыс. Но характерной их чертой была грязь и скученность (до 1000 человек на гектар).
Дома втискивались в узкое пространство крепостных стен, их строили в 3–4 этажа, а ширина большинства улиц не превышала 2 метров. Кареты через них не проходили. Люди пробирались верхом, пешком, а богачей слуги носили в портшезах.
Даже в Париже была вымощена только одна улица, бульвар Соurs lа Rеinе являлся единственным местом прогулок знати, куда выбирались «себя показать». Прочие улицы не мостились, тротуаров не имели, и посреди каждой шла канава, куда прямо из окон выбрасывались отходы и выплёскивалось содержимое горшков (ведь в домах туалеты тоже отсутствовали). А земля в городе стоила дорого, и чтобы занимать меньшую площадь, второй этаж имел выступ над первым, третий над вторым, и улица напоминала тоннель, где не хватало света и воздуха, скапливались испарения от отбросов.
Путешественники, приближаясь к крупному городу, издалека ощущали смрад. Но горожане привыкали и не замечали его. Антисанитария нередко вызывала эпидемии. Оспа прокатывалась примерно раз в 5 лет. Наведывались и чума, дизентерия, малярия. Только одна из эпидемий, 1630–31 гг., унесла во Франции 1,5 млн жизней. В Турине, Венеции, Вероне, Милане вымерло от трети до половины жителей.
Детская смертность была очень высокой, из двух младенцев выживал один, остальные угасали от болезней, недоедания. А люди за 50 считались стариками. Они и вправду изнашивались – бедные от лишений, богатые от излишеств.
На всех дорогах и в городах свирепствовали разбойники. Их ряды пополняли разорившиеся дворяне, обнищавшие крестьяне, безработные наёмники. В Париже каждое утро подбирали по 15–20 ограбленных трупов. Но если бандитов (или мятежников) ловили, расправлялись безжалостно.
Публичные казни во всех европейских странах были частым и популярным зрелищем. Люди оставляли свои дела, приводили жён и детей. В толпе сновали разносчики, предлагая лакомства и напитки. Знатные господа и дамы арендовали окна и балконы ближайших домов, а в Англии для зрителей специально строили трибуны с платными местами.
Но к крови и смерти на Западе настолько привыкли, что для запугивания уголовных и политических преступников их оказывалось недостаточно. Изобретались как можно более мучительные расправы. По британским законам, за измену полагалась «квалифицированная казнь». Человека вешали, но не до смерти, вытаскивали из петли, вскрывали живот, отрезали половые органы, отрубали руки и ноги и под конец — голову.
В 1660 г. С. Пинс описывал: «Ходил на Чаринг-кросс смотреть, как там вешают, выпускают внутренности и четвертуют генерал-майора Харрисона. При этом он выглядел так бодро, как только возможно в подобном положении. Наконец с ним покончили и показали его голову и сердце народу – раздались громкие ликующие крики».
В той же Англии за другие преступления постепенно, по одной, ставили на грудь приговорённому гири, пока он не испустит дух. Во Франции, Германии и Швеции часто применяли колесование. Фальшивомонетчиков варили заживо в котле или лили расплавленный металл в горло. В Польше сажали преступников на кол, поджаривали в медном быке, подвешивали на крюке под ребро. В Италии проламывали череп колотушкой.
Обезглавливание и виселица были совсем уж обычным делом. Путешественник по Италии писал: «Мы видели вдоль дороги столько трупов повешенных, что путешествие становится неприятным». А в Англии вешали бродяг и мелких воришек, утащивших предметы на сумму от 5 пенсов и выше. Приговоры единолично выносил мировой судья, и в каждом городе в базарные дни вздергивали очередную партию провинившихся.
Вот и спрашивается, в каком отношении наша страна должна была «догонять» Европу? Правда, мне могут напомнить, что на Западе существовала система образования, университеты.
Но и тут стоит внести поправку – эти университеты очень отличались от нынешних учебных заведений. В них изучали богословие, юриспруденцию и в некоторых – медицину.
Естественных наук в университетах не было. Проходили, правда, физику. Но она (наука об устройстве природы) считалась гуманитарной, и зубрили её по Аристотелю.
А в результате университеты плодили пустых схоластов да судейских крючкотворов. Ну а медицина оставалась в зачаточном состоянии. Общепризнанными средствами от разных болезней считались кровопускания и слабительные. Безграмотным лечением уморили королей Франциска II, Людовика XIII, королеву Марго, кардинала Ришелье. А ведь их-то лечили лучшие врачи! Более совершенные учебные заведения начали появляться лишь на рубеже XVI–XVII вв. – школы иезуитов, ораторианцев, урсулинок. Там преподавалась уже и математика.
К области «науки» европейцы относили магию, алхимию, астрологию, демонологию. Впрочем, о какой образованности можно вести речь, если в 1600 г. в Риме сожгли Джордано Бруно, в 1616 г. запретили труд Коперника «Об обращении небесных тел», в 1633 г. Галилея заставили отречься от доказательств вращения Земли. Аналогичным образом в Женеве сожгли основоположника теории кровообращения Мигеля Сервета. Везалия за труд «О строении человеческого тела» уморили голодом в тюрьме.
И в это же время по всем западным странам увлечённо сжигали «ведьм». Пик жестокой вакханалии пришёлся отнюдь не на «тёмные» времена раннего Средневековья, а как раз на «блестящий» XVII в. Женщин отправляли на костры сотнями. Причём университеты активно поучаствовали в этом! Именно они давали «учёные» заключения о виновности «ведьм» и неплохо зарабатывали на подобных научных изысканиях.
Что же касается России, то она в данную эпоху развивалась энергично и динамично. Её нередко посещали иностранные купцы, дипломаты. Они описывали «много больших и по-своему великолепных городов» (Олеарий), «многолюдных, красивой, своеобразной архитектуры» (Хуан Персидский). Отмечали «храмы, изящно и пышно разукрашенные» (Кампензе), восхищались: «Нельзя выразить, какая великолепная представляется картина, когда смотришь на эти блестящие главы, возносящиеся к небесам» (Лизек).
Русские города были куда более просторными, чем в Европе, при каждом доме имелись большие дворы с садами, с весны до осени они утопали в цветах и зелени.
Улицы были раза в три шире, чем на Западе. И не только в Москве, но и в других городах во избежание грязи их устилали брёвнами и мостили плоскими деревянными плахами. Русские мастера удостоились самых высоких оценок современников: «Города их богаты прилежными в разных родах мастерами» (Михалон Литвин). Существовали школы при монастырях и храмах – их устраивал ещё Иван Грозный.
Был городской транспорт, извозчики – вплоть до конца XVII в. иноземцы рассказывали о них как о диковинке: у них такого ещё не было. Не было у них и ямской почты, связывавшей между собой отдалённые районы. «На больших дорогах заведён хороший порядок. В разных местах держат особых крестьян, которые должны быть наготове с несколькими лошадьми (на 1 деревню приходится при этом лошадей 40–50 и более), чтобы по получении великокняжеского приказа они могли немедленно запрягать лошадей и спешить дальше» (Олеарий). От Москвы до Новгорода доезжали за 6 дней.
Путешественники сообщали о «множестве богатых деревень» (Адамс). «Земля вся хорошо засеяна хлебом, который жители везут в Москву в таком количестве, что это кажется удивительным. Каждое утро вы можете видеть от 700 до 800 саней, едущих туда с хлебом, а некоторые с рыбой» (Ченслер).
И жили-то русские очень неплохо. Все без исключения чужеземцы, побывавшие в России, рисовали картины чуть ли не сказочного благоденствия по сравнению с их родными странами!
Земля «изобилует пастбищами и отлично обработана… Коровьего масла очень много, как и всякого рода молочных продуктов, благодаря великому обилию у них животных, крупных и мелких» (Тьяполо). Упоминали «изобилие зерна и скота» (Перкамота), «обилие жизненных припасов, которые сделали бы честь даже самому роскошному столу» (Лизек).
И всё это было доступно каждому! «В этой стране нет бедняков, потому что съестные припасы столь дёшевы, что люди выходят на дорогу отыскивать, кому бы их отдать» (Хуан Персидский – очевидно, имея в виду раздачу милостыни). «Вообще во всей России вследствие плодородной почвы провиант очень дёшев» (Олеарий).
О дешевизне писали и Барбаро, Флетчер, Павел Алеппский, Маржерет, Контарини. Их поражало, что мясо настолько дёшево, что его даже продают не на вес, «а тушами или рубят на глазок». А кур и уток часто продавали сотнями или сороками.
Водились у народа и денежки. Крестьянки носили большие серебряные серьги (Флетчер, Брембах). Датчанин Роде сообщал, что «даже женщины скромного происхождения шьют наряд из тафты или дамаска и украшают его со всех сторон золотым или серебряным кружевом». Описывали московскую толпу, где «было много женщин, украшенных жемчугом и увешанных драгоценными каменьями» (Масса). Уж наверное, в толпе теснились не боярыни.
Мейерберг приходил к выводу: «В Москве такое изобилие всех вещей, необходимых для жизни, удобства и роскоши, да ещё получаемых по сходной цене, что ей нечего завидовать никакой стране в мире». А немецкий дипломат Гейс, рассуждая о «русском богатстве», констатировал: «А в Германии, пожалуй, и не поверили бы».
Конечно же, благосостояние обеспечивалось не климатом и не каким-то особенным плодородием. Куда уж было нашим северным краям до урожаев Европы! Богатство достигалось чрезвычайным трудолюбием и навыками крестьян, ремесленников.
Но достигалось и мудрой политикой правительства. Со времён Смуты Россия не знала катастрофических междоусобиц, опустошительных вражеских вторжений (восстание Разина по масштабам и последствиям не шло ни в какое сравнение с французской Фрондой или английской революцией).
Царская армия неизменно громила любых неприятелей – поляков, шведов, татар, персов, под Чигирином похоронила две турецких армии, под Албазином и Нерчинском остановила агрессию маньчжуров и китайцев.
Да и правительство не обирало народ. Все иноземные гости признают – налоги в России были куда ниже, чем за рубежом. Мало того, царь реально защищал подданных от притеснений и беззаконий. Самый распоследний холоп мог передать жалобу непосредственно государю!
Документы показывают, что властитель реагировал, вмешивался, оберегая «правду». А в результате народ не разорялся. Купцы, крестьяне, мастеровые имели возможность расширять свои хозяйства, поставить на ноги детей. Но от этого выигрывало и государство…
К слову сказать, и эпидемии случались гораздо реже, чем в «цивилизованной» Европе. «В России вообще народ здоровый и долговечный… мало слышали об эпидемических заболеваниях… встречаются здесь зачастую очень старые люди» (Олеарий).
А если уж продолжать сопоставление, то и крови лилось намного меньше. «Преступление крайне редко карается смертью» (Герберштейн); «Законы о преступниках и ворах противоположны английским. Нельзя повесить за первое преступление» (Ченслер). Казнили лишь за самые страшные преступления, причём смертные приговоры утверждались только в Москве – лично царём и Боярской думой. И уж таких садистских безумств, как массовые охоты на ведьм, наши предки не знали никогда…
Вот так рассыпаются байки о дикой и забитой Руси – и о просвещённой, изысканной Европе.
Впрочем, хочется оговориться: автор отнюдь не стремится опорочить и оскорбить западноевропейцев. У них имелись свои свершения, достижения и идеалы. Но не стоило бы, отдавая им должное, порочить русских.
-
Русь в древнебулгарских летописях
Взятые сейчас за основу для изучения истории России летописи или как их ещё называют «Повесть временных лет»», составленные нечистоплотным на руку монахом Нестором, во многих местах противоречат здравому смыслу, а в некоторых просто нагло перевирают события в угоду стоящим тогда у власти правителям.
Например убийство князей Глеба и Бориса Нестор приписывает Святополку и обзывает его «Окаянным», хотя в других независимых источниках («Сага об Эймунде», булгарские летописи и др.) прямо сказано, что их убил в борьбе за власть Ярослав Мудрый, но так как он тогда стоял у руля государства и был «мудрым» (а скорее хитрым), то все свалил на своего брата Святополка, а своих невинно убиенных братьев объявил святыми. Поэтому чтобы хоть как то восстановить справедливость давайте посмотрим на историю Руси глазами древнебулгарских летописцев.
««Джагфар Тарихы» («История Джагфара») – единственный свод древнебулгарских летописей (составлен в 1680 году в Башкортостане), дошедший до нас. В свод включены наиболее ценные булгарские летописи: «Гази-Барадж тарихы».(1229 – 1246 гг.) Гази Бараджа, «Праведный путь, или Благочестивые деяния булгарских шейхов» (1483 г.) Мохаммед-Амина, «Казан тарихы» (1551 г.) Мохаммедьяра Бу-Юргана, «Шейх-Гали китабы» (1605 г.) Иш-Мохаммеда и некоторые другие…» (из предисловия Ф.Г.-Х. Нурутдинова).
Свод летописей составлялся когда волжские булгары были уже полностью исламизированы арабами и многое утратили из своей самобытной культуры и языка, поэтому упоминаемые в них имена исторических деятелей и географические названия носят исковерканную тюрско- арабскую транскрипцию (Владимир- Булымер, Андрей- Тюряй и др.), но не смотря на это мы все равно легко узнаем упоминаемых в них героев. Для удобства читателей в нашем обзоре исторического наследия волжских Булгар мы постараемся использовать славянские наименования, приводя для сравнения и исковерканные чуждой культурой.
Булгарские летописи начинают рассматривать родословную славянских князей с Аттилы, но мы для полной картины вернемся немного назад.
В конце четвертого начале пятого века нашей эры князь Русколани (держава Русов которая находилась на территории Дона, Кубани, Крыма и Ставрополя) Вандал из рода русов-саков (предки казаков), а потом продолживший его дело сын Балобер (в «Велесовой книге» его называют Голорев) разбивает готов Германореха и объединяет в единое государство русов и волжских болгар. Голорев умирает в 412 году, и его сыновья делят державу между собой. Князь Рус остается править в Русколани, а другой сын князь Мунзук становится правителем Волжской Булгарии.
Далее сын Руса князь Кий уводит своих людей на Днепр и основывает г.Киев, а сыновья Мунзука – Аттила и Болел предпринимают военный поход на запад. Но вернемся к булгарским летописям в которых утверждается, что Аттила Айбата («бата» означает старейший, старый, старший отсюда произошло и слово «батя»), по прозвищу «Богдан Дуло» имел и другое имя – Мстислав.
С наличием у наших князей нескольких имен мы будем сталкиваться на протяжении всего исследования летописей (например князь Святослав Игоревич тоже имел второе имя – Борис). Так вот после смерти Аттилы в 454 году сыновья его разделили империю между собой. Бел-Кермеку (мы его знаем как Ирнака «Ир» на древнеславянском языке, также означает светлый, белый отсюда и Ирий- светлый мир) досталась северная половина, а Денчичу южная. Князь Мунд (Жигмунд, или Зигмунд) был внук Аттилы. Его праправнуком был Тубджак.
Далее уже сыновья князя Албури (а может быть Мусония?) делят единую Русколань между собой. Младший сын Албури, Куврат, в 629 г. объявил себя каном Великой Булгарии и отделился от своего старшего брата, единого князя Русколани Светояра.
Светояр назвал свою часть Русколани Дулоба. Великая Булгарии просуществовала не долго (629-660 гг.), так как после смерти Куврата в 660 г. начались междоусобные войны его сыновей, в ходе которых его старший сын Бат Боян, остался «на земле предков», а младший Аспарух (Атилькэсэ) ушел со своими людьми на Балканы и образовал Дунайскую Болгарию. Аспарух, как утверждают летописи, дружил со своим дядей Светояром.
В 7-ом веке произошла битва между Бат-Бояном и вождем хазар Калгой. С обеих сторон пало около 90 тысяч воинов, из которых 50 тысяч были хазарами, а предводитель хазар Калга был зарублен. Название речки, где произошла битва – Калка.
Около 701 года умер Аспарух, и ему наследовал из той же династии Дуло Тервель (Тербеди). Правнук Бат-Бояна (Старого Бояна)- Авар правит с 727 г. по 759 г. Его сыновья: старший – Тат-Утяк, имеющий другое имя Сарачин, младший – Тат-Угек также имел другое имя Берендей (или Веремей). Сын Тат-Угека – Тамьян поступает на службу к хазарам и становится военачальником. От брака с хазаркой у него рождается сын Ильяс который тоже становится хазарским воеводой, посадившим на Хазарский трон Исхака Аксак-Тимера. После смерти Авара с 759г. по 787г правит его сын Сарачин. Его дочь от жены из рода русов-словен (новгородцы) выдана за хазарского хакана Аскала и родила сына – Уруса, сменившего на Хазарском троне Аксак-Тимера.
С 787 во главе государства стоит зять Сарачина — князь Черный (сын Русколанского князя Бравлина). Далее Согласно «Гази – Барадж» в Причерноморье в первой половине и середине IX в. правил сын князя Черного — Угыр Айдар, что дословно с тюрско-арабского на наш язык означает «Связаный с Горами Свет Дающими» или попросту Светогор. Мать Светогора Дарья, была родной сестрой матери хазарского кагана Уруса. Светогор известен нам по русским былинам, хотя никаких особых подвигов он и не совершил. Булгарские летописи рассматривают его как совершенно конкретного человека, царя объединившего разрозненные славянские земли в единое целое (Русколань, Киевскую Русь и Булгарские княжества).
Светогор правил всем Сакланом («Сак» означает род саков- казаков, а «Лан» на древне славянском означает земля) с 815 или 816 по 855 год. При вступлении Святогора на трон к нему явился царь Дунайской Болгарии Борис 1 с изъявлением покорности. Под 839 годом «Гази – Барадж” свидетельствует о том, что в это время в степях Тавриды бесчинствовали Печенеги пособники хазар. А Светогор упоминается в «Гази-Барадж” прежде всего в связи с его войнами с хазарскими каганами Караком и Урусом (начало IX в. — 840 г.) и столкновениями с всесильным хазарским беком Буртасом (840—855 гг.) Между Светогором и хазарами началась война, в которой 70-тысячное войско хазар возглавлял бек Буртас.
Но после долгой и упорной битвы 20-тысячное войско Светогора обратило хазар в паническое бегство. Войско Буртаса было разбито, и Карак собирался казнить своего военачальника. Однако его намерение не было исполнено, а самого Карака за поражение в войне со Светогором свергли с престола. С приближенными и сыновьями Карак бежал в Семендар. Но место укрытия было выбрано неудачно. И каган, и его сыновья, и приближенные были изрублены на куски мусульманами. Спастись удалось только военачальнику язычнику Буртасу и младшему сыну кагана Манасу, которого Буртас выдал за своего сына.
После свержения Карака на престоле воцарился хазарский каган язычник Урус ( имя означает «имеющий связь с руссами»), о котором упоминает Константин Багрянородный в связи с постройкой на берегу Дона при содействии Византии, в царствование императора Феофила крепости Саркел (829—842 гг.). Отцом Уруса был хазарин – Аскал. А вот матери Светогора и Уруса, как говорилось выше, были родными сестрами из русского рода словен (жили в Новгородской области).
Мать Уруса выдана за внука Кук-Куяна, сына Шадчина или Саксина – Аскала и поэтому он считал себя больше русским чем хазарином. Поэтому и сын Уруса –Гостомысл (Чинавыз) стал легендарным предводителем новгородских словен, первым посадником в Новгороде.
Урус тоже воевал со Светогором, и тоже неудачно. Князь Светогор и Урус, как мы видели выше, были двоюродными братьями, так как их матери из русского рода словен, были родными сестрами (дочерьми Сарачина). И это родство не позволяло им полномасштабно воевать друг с другом. На стороне Светогора воевали Угры (венгры, переселились в наши края с уральских гор, и поэтому получили такое название, то есть «связанные с горами»), а на стороне Уруса – печенеги.
В ходе этой войны владения Светогора расширились до пределов существовавшего Булгарского Княжества на верхней Волге, и его правитель не замедлил объявить себя слугой Светогора. Сам же Светогор объявил себя одновременно и эмиром Булгара и князем всего Саклана ( это земли Саков-казаков ещё известные из «Велесовой книги» как Русколань: Дон, Кубань, Ставрополь), заявив при этом что небольшой кусок хазарской территории мог бы и без войны признать его власть.
Однако Урусу все же удалось спасти свое государство, и в этом не последнюю роль сыграла построенная им в 834 г. на средства Византии крепость Саркел (не путать с Белой Вежей). Причина возведения этой крепости Урусом была в том, что он был все таки (как и его мать) по вероисповедыванию древней русской веры, и хазарский Итиль — оплот враждебных ему каганов иудаистов — не мог быть его резиденцией. Поэтому Саркел видится также и как ставка кагана язычника в борьбе за власть с каганами-иудаистами из враждебного ему рода Калги. Гарнизон крепости Саркел составляли Печенеги. Только в 840 г. старшему сыну Светогора — Габдулле Джилки — удалось нанести удар по Печенегам.
В том же 840 г. в связи с долгими неудачными войнами хазарский каган Урус был сброшен с престола и убит. Каганом стал иудаист Манас, при нем вся власть в государстве сосредоточилась в руках бека Буртаса (840— 855 гг.), которому Манас был обязан и жизнью, и престолом. Смерть этого бека так же была связана с князем Светогором. Манас намеревался заключить мир со Светогором. Но по приказу бека хазары намеренно разгромили караван, следовавший из Булгара в Киев, спровоцировав этим поход Светогора на Терек. Услышав об этом, два аксакала из селений, между которыми был вырезан караван булгар, вышли к нему навстречу с заявлением о своей невиновности и готовностью внести выкуп за принесенный ущерб. Выкупом назначалась голова Буртаса, которую и преподнесли пострадавшим. Между двумя державами снова воцарился мир.
Во времена Светогора в его войске служили булгары, анты, русы, а также белорусы воеводы Вадима, среди которых были и тысячи русских ульчийцев (славян северо-восточной Руси и готы и борусы и Польские уличи). Вадим родившийся в сакланском городе Вадиме (Видин) был прозван его именем. Он поступил на службу к князю Черному (к отцу Светогора). В 816 г. Вадим был назначен старшим воеводой земли белорусов и великороссов. Вадим восстановил Новгород и Ладогу. Его наместничество называлось Белая Русь.
Сыном Вадима был известный нам Дир. Внук Вадима – Джун тоже имел прозвище «БАТА». Правнук Вадима – Борис был женат на дочери царя Дунайской Болгарии Симеона. Вадим Храбрый также был руководителем восстания в Новгороде Великом против Рюрика. Убит в 866 г. Эриком (Рюриком). Но вернемся к Светогору, умер он в 855 г. и по завещанию был погребен в городе имени его отца — Чернигове.
В конце 50-х гг. IX в. Хазарским каганатом правил всесильный бек Ильяс. Три года Ильяс втягивал в войну кагана Манаса, но это ему не удавалось. Тогда возглавляемые им иудеи в 858 г. зарезали Манаса и посадили на трон его сына Исхака, который дал возможность беку продолжить войны.
Во главе Русколани и входивших в неё территорий Булгарских княжеств и Киевской Руси, стал в это время старший сын Светогора он принял мусульманство и получил исламское имя Габдулла Джилки (855 – 882).
Из-за его новой веры он вошел в конфликт со своим окружением и младшим братом родновером Лачыном, (дословно с тюрско-булгарского означает «сын рожденный от змея», но у нас согласно преданий рожден от змея князь Волх поэтому возможно это одно и тоже лицо), который сам хотел возглавить Русколань. В 858 г. Ильяс поставил хаканом Хазарии сына Манаса – Исхака Аксак-Тимера. Хакан Хазарии Исхак был хромым от рождения, поэтому булгары прозвали разбойного хакана «Аксак Тимер», а после называли так всех особо ненавистных правителей.
В 860 г. Джилки вынужден был из-за своей мусульманской веры уйти в Волжскую Булгарию, где его подняли на царский трон.
У него были сыновья Игорь-бат (Игорь Старый), Алмыш и Мардан (Мардан – сын Габдуллы Джилки и мордвинки).
После ухода Джилки, Лачын занимает престол Русколани, и чтобы заручится поддержкой хазар женится на сестре хазарского кагана Исхака Аксак-Тимера, но она оказалась бесплодной и он от неё не имел детей.
Хазары воспользовавшись междоусобицей между братьями и напали на Габдуллу Джилки который вынужден был отступить, и тогда хазары осадили Киев. Обороной крепости руководил в это время воевода антского ополчения Дир (сын Вадима Храброго).
Ильяс заявил осажденным, что в случае сдачи города Киевской и русской областям будет предоставлен статус свободного от Саклани-Русколани княжества, но подвластного хазарам, а Дир останется у власти.
При поддержке младшего брата Габдуллы Джилки, родновера Лачына, преследовавшего свои цели, и наемника хазаров варяга Аскольда, был заключен устраивающий всех договор. Дир получил титул русского князя, который должен был править под наблюдением хазарского наместника Аскольда.
Город Киев — центр нового княжества — обязался выплачивать дань хазарам и помогать им войсками. Аскольд со своим отрядом въехал в Киев. У ворот, получивших название Яхудских, учредили хазарскую таможню, часть города была отдана под хазарский квартал. За три дня жители собрали дань, и бек Ильяс увел из города свое войско. А на троне Саклана (Русколани) остался язычник Волх (Лачын).
Так перестало существовать единство Киевской Руси, Русколани и Булгара – единой державы созданной Светогором.
Ильяс фактический правитель Хазарии в 860 году приказал Диру и Аскольду произвести внезапное и беспощадное нападение на Византию.
Однако их войско потерпело поражение, и это поколебало ряды варягов. «Дир, тяготившийся хазарской властью и рассчитывающий на помощь в борьбе с ней, первым принял лжеверу христианскую» (соответствует «Велесовой книге»). Так христианство начинало проникать к славянам. Черноморские Болгары которых хан Аспарух расселил на Балканах крестились уже в 861-862г.
Подтверждение булгарских летописей мы встречаем в «Велесовой книге» и в Никоновской летописи где в частности находим сообщение о нападении на Константинополь русов Аскольда и Дира в 860 г., и о последующем крещении одного из русов. Также там сообщается об убийстве сына Аскольда в 864 г. «от болгар”.
«Гази-Барадж» повествует и о некоторых других событиях, совершившихся после крещения Дира и неизвестных «Повести временных лет». В 863 г. в Киеве началось восстание, сопровождавшееся погромом яхудской таможни и хазарского квартала. В наведении порядка в Киеве участвовал хазарский бек Ильяс с 75-тысячным войском, а киевлянам против хазар помогали волжские булгары Габдуллы Джилки. В ходе этой войны был убит сын Аскольда — Тур. Он прибыл в Киев с Аскольдом для соединения с хазарским беком Ильясом и противодействия Габдулле Джилки. Тур попал в окружение, был опрокинут ударом копья антского головы Нанкая и погиб под копытами коней. О каких-либо связях Аскольда и Дира с Рюриком ( в «Велесовой книге», скандинавских сагах и булгарских летописях он упоминается под именем Эрик) «Гази – Барадж” нигде не упоминает.
Согласно «Гази – Барадж”, ( что подтверждает и «Велесова книга») первоначально титул киевского князя получил Дир. А Аскольд становится правителем Киева уже после того, как в 870 г. убивает Дира. В этом же 870 году Волх (Лачын) не имея детей от хазарки вторично женится на венгерке. В 880 г. Исхак женился на дочери Алмыша, от моджарки.
Летописи также называют и сыновей Алмыша: Газан, Мал, Арбат, Яков, Михаил, Арслан. Причем Яков и Мал от другой жены – дочери Салара – Нушаби. От Нушаби у Алмыша и дочь Зухра.
В 882 г. скончался правитель волжской булгарии мусульманин Габдулла Джилки. Княжеский престол Булгара занял его сын Игорь-Бат (в наших летописях упоминается как Игорь Старый), который правил Волжской Булгарией с 882г. по 895г. Он внук Святогора, двоюродный брат Игоря сына Лачына. Он сам и его потомки унаследовали необыкновенную физическую силу своего предка Святогора …
-
Читторгарх – величие и драмы крупнейшего форта Индии
Читторгарх (Читтор) — крупный город и муниципалитет в штате Раджастан, на западе Индии, славится своим древним массивным фортом, возвышающемся на гребне высокого холма, на берегах рек Гамбхири и Берах. Читторгарх вздымается над окружающими его равнинами на высоту 180 метров и занимает 280 га земли. Древнее сооружение носит статус крупнейшего по площади форта в Индии и считается грандиознейшей крепостью штата Раджастан. Несмотря на прошедшие века и значительные разрушения крепости, прежнее величие и великолепие величественного форта Индии сохранились до сих пор. Сегодня древний форт считается одной из главных достопримечательностей Индии.
Дата возведения Читторгарха относится к VIII веку. В 734 году могущественный правитель династии Мевар из раджпутского клана Сисодия, Фалс Равал решил защитить столицу Раджастана от недругов и заодно сделать подарок своей любимой дочери.
У форта Читторгарх — большое и трагическое прошлое. Множество раз на протяжении веков форт подвергался осадам, и три из них — в 1303, 1535 и 1568 годах были особенно драматичны.
История осады в 1303 году рассказывает о делийском султане Ала-ад-дине, который, кроме завоевания крепости, захотел принять в свой гарем супругу правившего в те времена Равала Ратан Сингха – царицу Рани Падмини. В жестокой битве у наружных ворот форта пал правитель, а вслед за ним — и его воины. Когда враг приблизился к Читторгарху, перед лицом неминуемого поражения Рани Падмини и другие женщины, проживавшие в крепости, совершили обряд самосожжения джаухар, прыгнув в огромный костер. Разъяренный Ала ад-дин отдал приказ убить 30 тысяч индусов.
В 1535 году крепость Читторгарх осадил гуджаратский султан Бахадур-шах, в результате чего 13 тысяч обитающих в форте женщин и детей совершили ритуальное самосожжение, а 3200 мужчин вышли в бой за пределы крепости, где сражались и погибли смертью храбрых.
В 1567-1568 гг. произошла самая драматичная осада за всю историю Читторгарха — монументальное строение в Раджастане было разграблено и разрушено армией Акбара Великого. Многочисленное войско империи Великих моголов несколько месяцев держало форт в непроходимом кольце окружения, беспрерывно проводя обстрел. Когда пребывавшие внутри строения жители устали обороняться и смирились с неизбежным проигрышем, многие женщины совершили джаухар, а мужчины открыли ворота и вступили в последний бой. По примерным подсчетам в том кровавом бою погибло около 30 тысяч человек.
Причём в каждом из трёх случаев защитники города предпочли смерть для себя и самосожжение (джаухар) для членов своих семей. В 1568 году Читторгарх был захвачен и разрушен Акбаром, а столица Мевара была перенесена в Удайпур.
Столь трагическая участь крепости Читторгарх и бесстрашие жителей сделали её воплощением героизма, доблести и мужества, что придало этому месту особое очарование в глазах туристов. Могущественная достопримечательность с крепостными стенами протяженностью 13 км хранит на своей территории 65 исторических строений, среди которых 4 дворцовых комплекса, 19 основных храмов, 4 памятника и другие.
Стены храмов украшены изысканными силуэтами женщин, барельефами священных животных и раджпутских воинов. Поражают своим величием семь мощных ворот, древние арки, алтари, часовни, башни, многочисленные колодцы и водохранилища.
Во времена своего расцвета форт насчитывал около 84 искусственных водоемов, из которых до наших дней сохранилось лишь 22. Разнообразные пруды, скважины и колодцы в общей сложности могли хранить четыре миллиарда литров воды, что могло удовлетворить потребности армии, состоящей из 50 тысяч воинов. У подножия каждого крытого водоема размещено изображение Будды, которое, согласно верованиям местных жителей, сохраняет в Читторгархе мир и покой.
Дворец Рана Кумбха
Самый древний и большой дворец комплекса – дворец Рана Кумбха. В его стенах появился на свет Махарана Удай Сингх, основатель города Удайпур.
С его рождением связана история, рассказывающая о верной служанке Панна Дхай, которая спасла маленького принца от недругов, подменив его на своего родного сына. Будущего правителя она спрятала в корзинке с фруктами и отнесла в безопасное место. Так ее сын погиб от рук врагов, а Махаран Удай Сингх остался в живых для свершения великих дел.
Дворец Рана Кумбха служил также домом для поэтессы Рани Мира и был тем самым местом, в подвалах которого Рани Падмини устроила погребальный костер для ритуала джаухар.
Дворец царицы Рани Падмини, окруженный водами пруда.
Именно в этом дворце Ала-ад-дину было позволено увидеть в зеркале образ Рани Падмини, жены Ратан Сингха. Зеркало было поставлено под таким углом, что как бы он не поворачивался, не смог бы увидеть комнату царицы. Красота Рани Падмини и история её жизни остались вечной легендой в истории Меварского государства. К сожалению, достоверных изображений красавицы не сохранилось. Вот как она представлена в индийском искусстве.
Царица Рани Падмини
Напротив дворца Рани Падмини находится самый древний храм Читторгарха Калика Мата Храм, построенный в VIII веке для бога Солнца, но в XIV веке был преобразован в храм богини-матери Кали. И до сих пор паломники приезжают сюда, чтобы поклониться богине.
Поражают красотой и величием украшенные резьбой и барельефами Столп славы и Столп побед.
Столп Славы (слева) и Столп Побед
Столп Славы (Кирти Стамбха) высотой 22 метра был возведен в XII веке и посвящен Ришабха, первому из 24 тиртханкар.
«Тиртханкара (строитель брода») — в джайнизме человек, достигший просветления благодаря аскезе и ставший примером и учителем для всех тех, кто стремится к духовному наставничеству. Считается, что тиртхакары преодолели низменные чувства, такие как гнев, гордыню, обман, желание, и построили брод через «реку человеческой нищеты».
Столп Побед (Виджей Стамбха) был построен между 1442 и 1449 годами меварским правителем Рана Кумбха в ознаменование его победы над объединенными армиями Мальвы и Гуджарата и посвящен богу Вишну. Множество именных плит башни содержат генеалогию правителей Читторгарха от Хамира до самого Рана Кумбха. А огромное множество именных скульптур богов и богинь, покрывающих всю башню, может служить настоящим учебником индуистской иконографии.
Сегодня крепость населяют небогатые деревенские жители, ведущие, как и много веков назад, размеренную, наполненную трудом жизнь. Среди руин Читторгарха часто можно встретить пасущихся коров и овец, здесь же заняты хлопотами по хозяйству местные женщины – они медленно спускаются к древним хранилищам воды для стирки белья или направляются в заросли за хворостом. Форт стал домом для большого количества обезьян, которые оккупировали храмы и радостно встречают прогуливающихся туристов.
Самые яркие впечатления от посещения Читторгарха оставят виды на форт во время заката – роскошь старинных замков, башен, храмов, ворот, затейливые барельефы и резьба погружаются в глубокий огненный свет, поражая своей тихой и загадочной атмосферой. Красота здешних мест вдохновляла на создание новых шедевров многих художников, поэтов и писателей.
Крепость Читторгарх осталась в истории как истинное воплощение смелости, решительности, самопожертвования и гордости раджпутов.
-
Мехрангарх — крепость гигантов и Голубой город Джодхпур
Индия — здесь зарождались великие религии, возникали и рушились империи, но из века в век сохранялась непреходящая самобытность индийской культуры. Эта цивилизация возводила из кирпича большие, отлично спланированные города с водопроводом и создала пиктографическую письменность, которую пока не удалось расшифровать.
Форт Мехрангарх – неприступная крепость — удивительный замок, чьи башни возвышаются над Джодхпуром, вторым по величине городом индийского штата Раджастхан. Он стоит на краю пустыни Тар на 125-метровом скалистом холме, словно грозный страж. История создания крепости относится к середине XV века, когда началось основание города Джодхпур.
Форт Мехрангарх представляет собой великолепное зрелище и архитектурный шедевр. У подножия Мехрангарха расположился Джодхпур — «Голубой город» — «Город Солнца» — беспорядочное скопление нежно-голубых домов-кубиков. «Голубой город» действительно голубой!
Джодхпур – жемчужина штата Раджастхан привлекает туристов не только голубым цветом домов, который традиционно обозначал дом брахмана, но и одним из крупнейших дворцов в мире, неприступной и величественной крепостью — уникальными достопримечательностями древней столицы раджей.
В 1459 году раджпутский правитель Рао Джодха покорил соседние территории и создал государство Марвар, со столицей Джодхпур. Расположение Джодхпура вдоль дороги из Дели в Гуджарат позволило получать прибыль с потоков опиума, меди, шёлка, сандалового дерева, фиников и кофе. Уже при жизни Джодха основанный им город становится столицей Марвара.
«Страна раджей», или же Раджастхан, самый большой штат Индии, на северо-западе страны. Штат включает в себя горный хребет и пустыню, песчаную и засушливую территорию, плодородные земли и тропические леса, а также реки и холмистые области. Из-за таких условий цивилизация начала зарождаться тут еще с древних времен. Одним из ярких примеров могущества былой империи и является форт Мехрангарх.
Форт Мехрангарх – одно из крупнейших фортификационных сооружений Индии. Крепость расположена на высоких скалах Марвара. Название форта происходит от санскрита, где «Михир» переводится как Солнце-божество и «Гарх» как форт, соответственно «Солнечная крепость», однако согласно местному языку раджастхани, Михиргарх был изменен на Мехрангарх.
Начало форта Мехрангарх было положено в мае 1459 года самим Рао Джодхой на скалистом холме, известном как Bhaurcheeria –«гора птиц».
Согласно легенде, чтобы построить форт, Джодха должен был переместить единственного жителя холма, отшельника по имени Чеерия Натджи – «лорда птиц». Расстроившись, отшельник проклял Рао и вызвал дефицит воды в будущей цитадели. Рао Джодхе удалось успокоить его, построив дом и храм около пещеры отшельника. Чтобы гарантировать, что новое место окажется благожелательным, Джодха принял чрезвычайную меру, он похоронил человека заживо в фундаменте. Человеком был Раджия Бамби, и ему пообещали, что взамен о его семье будут всегда заботиться. Это было обещание, которое трепетно соблюдали, и потомки Раджи якобы продолжают жить в поместье и сейчас.
Хотя форт Мехрангарх и был заложен в XV веке, величественные стены, которые можно увидеть сегодня, были выстроены в период правления магараджи Джасвант Сингха в середине XVII века. До 1943 года в Мехрангархе жили представители правящего раджпутского семейства.
Площадь форта составляет около 0,2 км2, ширина стен достигает 21 метр, максимальная высота крепостных стен — 36 метров. Вход в форт Мехрангарх осуществляется через семь ворот. Самыми известными среди них являются Ворота Победы (Джай Пул) построенные махараджей Сингхом в 1806 году в честь победы над смежными княжествами Джайпур и Биканер. Ворота Фатех Пул, ознаменованы в честь победы над империей Великих Моголов.
Врата Лоха Пул носят на себе отпечатки рук пятнадцати жен, обреченных на погребение в костре в 1843 году после смерти их мужа махараджи Ман Сингха. Когда погиб махараджа, его жены решили взойти вслед за ним на погребальный костер. Прощаясь, они обмакнули ладони в хну и приложили их к стене форта. Впоследствии оставленные ими отпечатки рук выбили в камне, как напоминание об их верности и преданности мужу и обычаям.
Внутри крепостных стен стоят блестящие и украшенные дворцы: Жемчужный дворец, Цветочный дворец, Зеркальный дворец, Силех Кхана и Даулат Кхана. Они разделены между собой небольшими дворами. Залы дворцов поражают своей богатой отделкой и роскошным убранством.
В крепости Мехрангарх находится музей, который считается одним из лучших в штате Раджастхан. Здесь можно увидеть золотой княжеский трон, различные миниатюры, изделия из слоновой кости, старинные ювелирные украшения, роскошные одеяния. Покои монархов позволяют во всей красе представить роскошную жизнь правителей города.
Форт также знаменит Оружейной палатой, где собрана коллекция оружия и доспехов каждого периода княжества Джодхпур: мечи, рукоятки которых изготовлены из нефрита; щиты, декорированные рубинами, изумрудами и жемчугом; разнообразное оружие, украшенное золотом и серебром. В музее находятся особо уникальные экземпляры, бывшие собственностью правителей города и существующие в единственном виде, среди которых можно увидеть меч Акбара Великого и меч Тамерлана.
«Творение ангелов, волшебников и гигантов» — так описал Редьярд Киплинг свое впечатление от грандиозной крепости Мехрангарх.
Свежие комментарии