ОПГ под названием «Русь». Как жить по «закону русскому»?
Если правильно помнится, то первые международные юридические отношения, документально оформленные Русью, — упомянуты в «Повести временных лет». Там говорится о заключении (в 911, 944 и 971 годах) международных договоров с Византией. Хотя был еще один. Договор с греками 860-го года, когда неизвестные рэкетиры совершили победоносный набег на Константинополь. Он зафиксировал дипломатическое признание «руси» — заключением договора о контрибуции.
Уже на третий год после заключения мира возник очередной вооруженный конфликт, снова ромеи вынуждены были изводить драгоценную бумагу. Для составления нового соглашения 863 года. Этот новый документ был весьма выгодным для «русов», но не мог решить все практические вопросы партнеров. Положение осложнялось целым рядом юридических проблем, вызванных существенной разницей в правовых воззрениях, процессуальных процедурах. Это брать в анализ не будем, сразу перейдем к документам Х века.
Анализ текста этих договоров позволяет судить о наличии Права у договаривающихся сторон. Которое было понятно, известно, признавалось участниками. На его основании решались международные вопросы. Особо оговаривались имущественные отношения, регулировались тонкости причинения вреда. И конечно, что стоит предпринимать в инцидентах с убийствами. Вот с уголовщины и начнем…
Очевидное и понятное уголовное право
славян вершили родственные ячейки общества. Род, община. В случае убийства сначала единственным способом наказания (возмездия) была кровная месть. Захват имущества наказуемого. Это не сколько личное дело самых близких по крови членов семьи погибшего. Наказание убийцам носило общественный характер.
Кровная месть еще применялась в отношении того, кто посмел оскорбить гостя. Это описал еще Маврикий, рассказывая о периоде расселения славян по границам Восточной Римской Империи.
«К прибывающим к ним иноземцам они относятся ласково и, оказывая им знаки своего расположения, (при переходе их) из одного места в другое охраняют их в случае надобности, так что, если бы оказалось, что, по нерадению того, кто принимает у себя иноземца, последний потерпел (какой-либо) ущерб, принимавший его раньше начинает войну (против виновного), считая долгом чести отомстить за чужеземца».
Вплоть до первых попыток христианизировать славян — кровная месть считалась неотъемлемой частью славянского Права. Работал понятный принцип: око за око, зуб за зуб. Правда, в исследовательской литературе зияет огромный провал. Непонятно, я влялась ли она до-судебной или пост-судебной расправой? На этот вопрос даже не ответит любая редакция «Русской правды». Обязанность рода потерпевшего расправиться с преступником. Как и когда?
Однако, на более высокой ступени общества, среди военной знати племен и князей — начинают появляться (заимствованные) формы уголовного наказания. Когда виновный должен был выплатить материальное возмещение. Обычно оно исчислялось в серебре, гривнах. С обязательной моральной фикцией возмездия — специальной церемонией «прощения».
Эту систему компенсаций кто-то очень хорошо знал. Но не восточные и южные славяне, это было для них трудно в осознании. Как вариант для нашего расследования — ориентировалась хорошо в этом вопросе «русь». Поскольку именно эти пункты нашли отражение в договоре Вещего Олега, его преемника Игоря. Они вписывались на основании … «закона русского» в 911 году.
Вряд ли эта законодательная система была распространена среди простого общинного люда славян. Но знать и военная аристократия уже в X веке понимала, что с «варварством» кровной мести нужно завязывать. Цежевропа, ага…
Как любому родоплеменному обществу оседлых народов — славянскому древнему Праву была хорошо известна форма «мгновенной неизбежности наказания» при поимке преступника на месте преступления. Это касалось воровства, попыток разбоя, прелюбодеяния. Наказание следовало немедленно, желательно было вершить его сообща. Но не обязательно. Кровная месть за убитого преступника была категорически запрещена. Возмездие в таких эпизодах рассматривалось — само собой разумеющимся.
Это крайне мешало распространению княжеской власти. Поскольку любое «полюдье», с его неизбежными издержками, могло рассматриваться общинниками — как преступление самое тягчайшее. Воровство, разбой, вольное поведение по отношению к женщинам… и т.д. Такой стереотип мышления было сломать труднее всего. Ликвидировать и заменить обычным княжеским судом.
Но именно такое судопроизводство было исторически предопределено. Общество выходило из древней общинности, обычай кровной мести становился слишком дорогим и нерациональным. Договориться с родней, например, убитого по неосторожности или без другого злого умысла — зачастую было невозможно. Традиции древние препятствуют. На Русь стало приходить много чужеземцев, беженцев. Появился новый класс, особая категория лиц, оторванных от своей общины, — купцы и изгои, добровольно покидавшие общины небедные люди — тоже.
Воинская мелкая элита также находилась в подвешенном состоянии. Перемещаясь на большие расстояния от родных мест, становилась беззащитна перед общинным судом. Особенно пристрастным. Многочисленные княжеские дружинники и слуги (гридни, ябетники, мечники, огнищане и др.) тоже нуждались на условно-враждебной территории славянских племен в какой-то защите. По различным причинам порвав с своей родовой общиной, они лишились в её лице охранителя их прав.
Круговая порука.
Именно эта норма права позволила славянам выжить под ударами поработителей на заре времен, найти пути коллективного взаимодействия. Через общепризнанные нормы, в том числе — в уголовном праве, цементировалось политическое единство родственных союзов. Такая ответственность сохранилась даже после того, когда кровная родовая месть начала исчезать, заменяться разными судами.
За уголовное деяние сородича отвечал весь род/община. Иногда — даже более широкие союзы, племена. Целые группы поселений и территорий. После оглашения на вече/сходе состава преступления и обвинения такой союз обязан был преследовать преступника самостоятельно. Если изловить не удавалось, нужно было сообщить, в районе какой общины след терялся. Та обязана была его выдать или доказать непричастность к укрывательству. Если солгала — платила серьезное возмещение.
В Чехии такая обязательная коллективная ответственность существовала до конца XII века, в Польше — даже в XIII-ом часто упоминалась в Книге законов земли крестоносцев. Перешла на Руси в «Русскую Правду», на Балканах — в «Законник Душана» XIV века. Но… Это касалось только тяжких преступлений. Уголовных. Не имущественных (поиск беглых рабов, например).
зарождался внутри родового союза. Как стали возникать взаимные претензии многочисленных его «ветвей» в вопросах земли и торговли. Первоначально судьями были старейшины родов и семей. Они следовали стихийной народной традиции в принятии решений. Кое-что из юридической практики заимствовалось у соседних народов, приживалось или умирало. Но с развитием общества, его выхода из замкнутых родоплеменных общин — назрела проблема правоприменения кровной мести. Ее уместности и размера.
Для разрешения таких кровавых споров между различными родами сначала, скорее всего, сформировался институт «посредников». Удобнее всего для щекотливых дел было привлекать жрецов. Лишь они имели возможность — сначала остановить кровную месть, затем собрать на территории, где не будет пролита кровь, стороны конфликта. Вполне могла работать схема «выборных посредников» из наиболее умудренных жизненным опытом старейшин «родов-нейтралов».
Так постепенно возник постоянный корпус «судей» и знатоков правовых традиций в родовых распрях. Отточив уголовное законодательство до мелочей. Именно они потом стали формировать «племенную коллегию» и над-племенную — Совет старейшин. Род уступил место более высокой ступени объединения.
Постоянный судебный аппарат возникнет гораздо позже, во времена централизации княжеской власти. Но для прото-государственности Совета Старейшин было вполне достаточно. Из таких зачастую «потомственных законников» вырастет институт советников князей и судебных тиунов.
Во что превратился сей конструкт — известно. Суд князя, суд вечевого собрания, церковный суд, вотчинный суд. Наместники в племенных землях и городах работали с именно такими же структурами. Им были подсудны все гражданские и уголовные дела в пределах своей волости.
В исключительных случаях особо доверенным наместникам (обычно родня княжеская) предоставлялось право «боярского суда». Ближники, старшие дружинники, вожди, старейшины крупных местных племен. Они могли рассматривать дела и выносить по ним приговор без согласования с князем.
Не ко всем закон един.
В тексте договора 911 года есть одна любопытнейшая деталь. Там говорится: русская сторона должна давать клятву «по закону и по покону» своего народа. Распутать бы, как и что под этим понимать. Попробуем. С ловосочетание «закон русский», скорее всего,— устное обычное право, действовавшее в рамках древнерусского общества.
Итак фиксируем. К древнейшим нормам обычного права восточных славян относились — кровная месть, круговая порука, умыкание невесты (неинтересно в политическом аспекте), многожёнство, особая словесная форма заключения договора, наследование внутри рода-семьи. К тому же в летописях постоянно поминается фраза «отцов своих». Это может означать: речь идет о традиционных нормах поведения, древним обычаям.
А вот «покон» … Производное — от «испокон»? Тогда это относится к узкому, племенному и родовому праву. Одного сообщества. «Руси» и варягов? В таком случае — это персональные обычаи определенной этнической общности. Но увы, вычленить варяжский «покон руси» в договоре невозможно. Всё упрется в тоже традиционное «обычное право» близких этнически народов, славян. В их культуру и сходный уровень развития. Пичалько…
«Наперстки» двинуть нужно.
Если взять в анализ те же летописи. Прочитать так. «По закону русскому» — это не «по закону земли русской », а «по закону русов », некой социальной группы. Особой, дружинной по своей самоорганизации. По кодексу воинов-профессионалов, живущих за счет военной добычи и торговли.
Из арабских источников мы знаем: «русы» — воины-купцы, постоянно посещают Хазарию, Хорезм, Византию, хорошо известны в Багдаде. Они владеют рабами, у них много злата-серебра, драгоценностей, лучшее оружие Евразии. Славяне платят им дань, содержат их в своих землях. Урбанистически мыслящие арабы считают «русь» — городской военной элитой. Которая там живет, «ополоняется челядью», торгует и воюет в интересах той территории, которая их содержит. Такая форма организации социума хорошо известна и грекам. Фиксируем.
Читаем летописи в самой загадочной (для аффтора) фразе: «пояша по собе всю русь». Это когда Рюрик к нам собрался, барахлишко с собой прихватил такое, ага… «Русь». Кто такие, пытались уже понять. Абсолютно все историки на протяжении веков. Но не юристы.
Итак, налеты славян на Константинополь в прошлом веке привели к подписанию договоров. Но ромеи-крючкотворцы не смогли заключить полноценных Соглашений. Потому что не имели понимания юридических норм своего противника. Они были изустными, противоречивыми (у каждого племенного союза — свои). Поэтому никаких серьезных дипломатических отношений и не завязалось. «Русь» не смогла еще сформулировать свои законы, предстала разрозненными бандами и ватагами.
Но вот приходит «русь» Вещего Олега. И дело сразу идет на лад. Византийцы хорошо понимают значение «закона русского», быстренько разграничивают права и обязанности сторон. Соглашаются на территориальную и личную дань. Старейшим городам и личной дружине русских князей. Оформляют особые условия проживания и торговли «руси и купцов» внутри Константинополя. Порядок отношений между ними и греками уже регулируется не только «по закону русскому», но и по «закону греческому».
Тупик?
Похоже, нет. Пусть нет окончательного разрешения вопроса, какое (и чье конкретно) Право отражают тексты договоров — кое-что становится понятным. В обоих источниках встречаются как нормы славянского «обычного права», так и нормы права византийского. Так, в договоре 911 года для «руси», оказавшейся в Византии, допускалась расправа с убийцей на месте. Это исключительно славянская привычка, закон. В договоре 944 г. самовольная расправа с убийцей-греком была уже запрещена. Это ромейская традиция. Даже схваченного на «горячем» убийцу нельзя казнить самочинно, его нужно судить.
Рассматривать «Закон Русский» как право, господствующее на Руси, — преждевременно для Х века. Он мог только нарождаться, полностью оформившись только в узкой военно-купеческой прослойке «руси». Инициативным порядком, согласно княжей воле (Рюрика и Олега), при полном одобрении вооруженных до зубов сорвиголов. Поэтому эти международные договоры с Византией не являются памятниками ни чисто византийского права, ни «русского». Тем более — общеславянского.
Это пример выработки взаимоприемлемых для двух государств норм смешанного славяно-русско-византийского характера. Некоторые принципы древнерусского судопроизводства по тексту — легко читаемы. Например, если имелись очевидные признаки совершения преступления, то обвинение считалось достоверным. Потерпевший тотчас получал удовлетворение, установленное «Законом Русским». Это могла быть кровная месть. Или…
Появляется понятие «денежная компенсация».
Это что-то новенькое для славян, знакомых только с «кровной местью». Значит, такое решение было принято не общинниками. А особой кастой «купцов-военных» во главе с Князем. Умаявшихся договариваться с упёртыми лесовиками. С их сложной и запутанной родовой юриспруденцией. Был выбран очевидный путь принуждения. Через силу закона (на мечах дружин), княжеского суда и его тиунов. Где не льется кровь, а звенит серебро.
Так что полностью правы Читатели «Дмитрий Ших» и «Артём Антонов», называющие «русь» — ОПГ, военизированной торговой корпорацией. «Братки» по-нашему. Которые собрали в собственной среде несколько уставов-кодексов права. Полностью устраивавших интересантов. Скандинавов и славян, варягов, хазар, «бродников». Изгоев и купцов, огнищан и военную мелкую аристократию.
Именно они особо оговаривали в договорах с ромеями свои правовые обычаи, сложившиеся в дружинной среде Рюриковичей, состоявшей преимущественно из варяжских воинов. В Константинополе они расширили сферу применения этих «понятий», закрепили в нормативных актах. Нагляднее всего это видно из статей, защищающих право собственности.
Ведь большинство этих пунктов устанавливают санкции за кражу и укрывательство «челядина», обеспечивают его тщательный розыск. Кому как не профессиональному «ловцу человеков» и работорговцу это может быть столь важно? Основной источник доходов, на минуточку…
Выводы будут простыми.
В Х веке начинается насильственный слом и разрушение племенного быта восточных славян. Сопряженный с медленным, мучительным (иногда кровавым), неуклонным ослаблением старых родовых структур. Происходит перераспределение власти, становление новых политических институтов. Князь со своей дружиной, помимо военных полномочий, начинает быстро подгребать под себя многое из того, что раньше составляло прерогативу «совета старейшин» («старцев градских»).
«Русь» — название широкого, полиэтничного, надплеменного дружинно-торгового общественного слоя. Который держится за себя и своего вожака-князя. Образует дружину и административный аппарат принуждения податного населения. Проживает в городах, защищен «Законом русским». Потом это будет закреплено окончательно — «Русской Правдой» Ярослава Мудрого. Где серьезно урезается юрисдикция применения «кровной мести» (до двух ближайших родичей).
Но самое главное: ОПГ «Русь» открыто приглашает в свои ряды определенную категорию людей, оторванных от коллектива родственников. Не имеющих возможности защищаться посредством «кровной мести»:
«...а ще будетъ русин, либо гридинъ, любо купчина, любо ябетник, любо мечник, а ще изъгои будеть, либо словенин, то 40 гривен положити за нь».
Переводим. Место родового коллектива занимает князь, бравший этих лиц под свою защиту, делавший их субъектом собственного права. За денежку. По «закону русскому», то есть по понятиям сильного и вооруженного человека. Здесь устанавливается ответственность за убийство людей, находившихся под его защитой. Даже при отсутствии родича-мстителя. О как…
Теперь новым защитником должен был стать князь (его доверенные). И люди вне традиционной общины были заинтересованы в укреплении такой «новой» власти. «Русского закона». Чтобы сдержать самосуд общины, вводится другая мера уголовного наказания — вира, денежный штраф в размере 40 гривен, уплачиваемый за убийство в княжескую казну. Следующий шаг «братков»-законников — это грамотное использование древней коллективной ответственности.
Он впервые появится в «Русской Правде». Под названием «дикой или повальной виры» (80 гривен). Налагаемой за убийство княжеских служащих: огнищанина, княжеского тиуна или конюха… Вот так и пошла земля русская. От закона одноименного.
-
«Русская Правда» Ярослава Мудрого. Новгородский вызов Руси
Двумя крайними материала канала пытались разобраться, по каким законам жили славяне до «призвания варягов». Насколько стремительно стало меняться всё — с их появлением. Варяжская «русь» принесла собственные взгляды на государственность, уклад, традиции. Плохо или хорошо? Ни так, ни этак. Просто неизбежно. Неумолимый исторический процесс. «Русский Закон» был должен, обязан появиться в раннем средневековье. Чтобы из десятков славянских (и не очень) племен вылепить некую государственную общность. Процесс этот не добровольный, мучительный, местами — кровавый и драматичный.
К XI столетию
большая часть государств западнее и восточнее Руси имела письменное право. Для киевских князей примером была Византия, с ромеями были заключены первые договоры. Там традиция была древней, основанной еще на греко-римском античном праве. А собственное законодательство в Проливах окончательно оформилось еще в V веке. Появился письменный кодекс законов.
У народов территории современной Франции чуть позже возникли собственные «Правды»: Бургундская, Рипуарская и самая известная — «Салическая». Которая стала государствообразующей для Империи Франков. Lex Salica представляла из себя запись древних судебных обычаев «салических франков», большого числа германских племен. Которые, уронив Западную Римскую Империю, озаботились на территории Галлии в V-VI веках — созданием самого крупного «государства варваров».
В «Салической Правде», кроме плохого, вульгарного латинского языка, пересчета всех проступков на римские солиды и денарии, нет никакого влияния юридической античности. Это уникальное юридическое произведение, основанное на древнем германском укладе и традициях. Благодаря «Правде» стало понятно историкам, как именно было устроено это общество. Какие нравы (вплоть до мельчайших деталей), черты быта, порядки царили среди древне-германских племен. Многое из того, что описывали Юлий Цезарь и Тацит, подтвердилось, кстати.
В Англии король Альфред тоже разработал для своих разноплеменных подданных сборник законов — «Правду короля Альфреда» (Судебник). Это более сложный документ, призванный навести единый порядок. Он охраняет мир короля, элдермана, церкви, борется с пережитками кровной мести, карает за убийства, кражи, нападения, увечья. Там пока нет сословности, Судебник равно охраняет свободных крестьян от несправедливости знати. Но при этом подчеркивается особый статус господ-глафордов. Кто замыслит убить своего господина, лишался всего имущества. Король Альфред закреплял земельную собственность тех, кто имел ее по королевскому акту, вводил ограничения перехода подвластных от одного глафорда к другому.
Понятное дело,
на Руси купцы и военная верхушка варягов прекрасно это знали. Идея единого письменного закона витала в воздухе, заставляла князей задуматься над чем-то схожим. Проблема наличия большого количества племен, живущих по своему традиционному праву, мешала. Законы полян и кривичей могли расходиться, совсем не совпадая с традициями вятичей. Помеха централизации в полный рост, особенно для князя лично.
Западнее Руси проблему решали жестко и просто: утверждали единые нормы, силой оружия заставляли выполнять. Пусть не сразу, но результат был. Особенно когда работал принцип «коллективной ответственности». Первые князья на Руси — Рюрик, Вещий Олег, Игорь — не имели влияния на огромные территории многочисленных славянских племен. Особенно окраины. Куда было малочисленным дружинам варягов навязать им единый закон. Платят дань от случая к случаю — и хорошо. Но система крепла, стали появляться княжеские наместники, сбор дани и торговых пошлин стал более дотошным.
Понятное дело, много в княжеский карман не положишь. Славяне — народ помешанный на справедливости. Требовали честной военной службы, охраны границ, строительства укреплений. С принятием христианства — появились священники и епископы. Этим тоже дай защиту в «варварских землях». Чтобы за мораль непонятную, нормы человеческого общежития — странные, храмы… их в порубе не сожгли, в реке не утопили суровые общинники-язычники. Всё это требовало присутствие князя на местах, вечно приходилось спорить, увещевать, поступаться гордостью и договариваться.
Главная проблема
законодательства начального (везде) — наличие кровной мести. По нормам почти всех славянских племен за убийство родственника — требовалось возмездие. Уничтожить убийцу или его родню. Этот кровавый принцип шел в разрез с нормами христианской морали — раз. Создавал нестабильность на территориях, где могли возникать даже небольшие племенные войны. Под горячую руку мог попасть кто угодно. Запретителям процедуры возмездия (обязательной к исполнению) приходилось тяжело: священников били, резиденции наместников могли сжечь, если там находили убежище преступники, просившие защиты или третейского суда.
Сама по себе кровная месть коробила самолюбие княжеское. Любой общинник был вправе распоряжаться жизнью «податных единиц» во время ее исправления. Бардак, и только… Какой тут принцип мудрости государя, его возвышения, божественного права управлять судьбами и жизнями подданных. Когда в самом главном человеческом аспекте взаимоотношений царит дикий самосуд. А волю княжью откровенно медведю под хвост пристраивают.
Вынужденные обстоятельства.
После смерти князя Владимира Красно Солнышко в 1015 г. взбунтовался Новгород. Началось восстание, которое спровоцировали своими беззакониями и насилием наемные дружины князя Ярослава. Еще не Правосуда, но уже Скупого (как его прозвали скандинавы). Восставшие новгородцы перебили многих варягов. Разгневанный Ярослав, призвав к себе лучших мужей новгородских, затеявших смуту, уничтожил всех зачинщиков.
«В ту же ночь» пришла весть из Киева от его сестры Предславы. Она предупредила Ярослава об угрозе со стороны киевского князя Святополка, старшего брата. Ярославу ничего не оставалось делать, как собрать вече. Публично каяться и просить прощения за свои мерзкие поступки. Торговый люд, судя по всему, выкатил Скупому Правосуду серьезные требования. Так появились первые 17 статей «Древнейшей Правды», в основном — уголовные.
Этим были даны юридические гарантии: насильственных действий дружины больше не будет, тишь и гладь станут царить «в доме Поромоньем» (резиденция иноземных варягов). В 1016 году 28-летний Ярослав с помощью новгородцев победил Святополка, сел на княжение в Киеве, на престол отцовский и дедовский. Этим делом междоусобицы не закончилось, Святополк бежал в Польшу получать поддержку от тестя, короля Болеслава.
На следующий год поляки выступили против Ярослава, разгромили его у Волыни. Тот вернулся в Новгород всего с четырьмя воинами, надумал отправиться «за море». Городской посадник Константин Добрынин с народом порубили ладьи, постановили — борьбу нужно продолжить. Чтобы собрать новое войско Ярославу, Новгород крупно раскошелился, нанял еще варягов. В конце концов, бесчинствующих на Руси ляхов перебил сам Святополк. А его выпнул в европские земли — Ярослав Мудрый. Где Окаянный и сгинул…
Помотавшись по Руси, побывав на юге, долго живя среди новгородцев… До жадного князя дошло (подсказали) — пора свои позиции крепить. Сначала он подарил новгородцам «Древнейшую Правду», которая давала серьезные правовые льготы исключительно местному населению. Насколько вечевики были настойчивы в распространении других юридических норм повсеместно — видимо… очень хотели.
Единый Закон кратно расширял горизонты торговли, устранял многие правовые неудобства купца среди славянских племен. Самое главное, вдали от своих земель позволял обращаться за защитой к князю. За справедливостью. Или в поддержу своего интереса корыстного, куда без этого…
Как писать единый закон?
Этот вопрос мучил Ярослава Мудрого не один год, наверняка. Хорошо знакомый с другими юридическими практиками соседних государств, много общавшийся с чужеземцами — в основу своего документа он заложил три источника. Положения норм традиционного права восточных славян (явно были какие-то положения наскоро записаны), Византийское Право и юридические нормы скандинавских земель.
С последним было проще всего. Ярослав всегда был окружен живыми носителями этих национальных традиций северного сутяжничества и монетизации проступков. Большинство наемных дружин Ярослава составляли норвежцы, даны, свеи. Процесс создания «Русской Правды» длился с 1016 по 1036 годы, проходил в несколько этапов. Небольшие дополнения и корректировки вносились постоянно, это видно по чехарде архаичных и более современных вставок.
При жизни Ярослава Мудрого полностью документ не работал, только некоторые его редакции (новгородская «Древнейшая Правда» и «Краткая Правда»). После смерти отца сыновья дополнили «Русскую Правду» «пространной редакцией», окончательно убрав из нее возможность кровной мести (но не устранив фактически). В 1113 году поправку «о закупах», категории зависимых крестьян, внес Владимир Мономах. Однако основные принципы, заложенные Ярославом, оставались неизменными. Они скрутили славянский мир в бараний рог раннего феодального государства.
Война против славянской общинности.
Текст «Правды Ярослава» дошел в составе первых семнадцати статей Древнейшей («Краткой Правды»), в трех разделах. Первый — постановления об убийстве. Второй — статьи об оскорблении. Третий — законы о нарушении прав собственности. Это был «пожарный кодекс», принятый Ярославом под давлением вечевиков и угрозой изгнания. Новгороду требовалась гарантия. От повторения убийств, оскорблений и хищений со стороны княжеской дружины.
Чрезвычайный характер «Древнейшей Правды» объясняет ограниченность ее содержания. В нее не вошли многие нормы, существовавшие в начале XI века. О наследстве, правовом положении челяди, зачинщике драки и многое другое. Не до того было. Это не имело прямого отношения к политическим задачам, которые решал Ярослав, начиная войну за отцовское наследство в 1016 году.
Хитрый Новгород добился-таки признания своей исключительности среди всех земель Руси. Статьями 10 и 11 прямо ограничивался произвол дружины князя. Была гарантирована защита не только имущества, но и жизни новгородца. Ярослав был вынужден ввести новую норму, ее защищавшую, — штраф в 40 гривен за убийство. Этим самым буйные вечевики приравнивались к дружинникам князя.
Рядовой новгородец мог быть изгоем (не членом общины) или общинником. До этого «вира» платилась лишь за убийство «княжьего человека», кем бы он ни был. Профессиональным воем (гридином), «ябедником» — княжеским слугой во время суда, «мечником» — судебным чиновником, или купцом «под защитой». Скорее всего, ранее дружина злоупотребляла своей безответственностью. И плевать хотела на кровную месть общинников. Поди-отомсти ватаге профессиональных убийц, которые за ровню только князя считают.
Новгородцы поступили тонко. Оказав военную помощь Ярославу в борьбе со Святополком Окаянным, потребовали ответственности убийц перед семьей пострадавшего, как перед князем. Уровняв дружину в правах с жителями города, его земель. Ярослав был вынужден удовлетворить это наглое требование.
Законодательно была принята «вира» — штраф за убийство любого человека. В пользу князя. Если вдруг не нашлось тех, кто мог бы отомстить за погубленную жизнь. Кровная месть продолжала существовать. Но «кровником» теперь обязан был выступать сам князь. Только этот принципиальный момент показывает, насколько далеко Новгород убежал в понимании государственности. Не целиком всем обществом, конечно. Это было желание определенной купеческой прослойки. Желавшей единого порядка на Руси.
Кровной мести, как главному инструменту правосудия славян, был нанесен ряд сильных ударов. Да, она продолжала существовать. Но война была объявлена. Против общинности, в первую очередь. Ее законов. Создав такие противоречия, князья стали раскалывать древний уклад и традиции. Вербовать себе сторонников. Не поладил с общиной, обижен, хочешь вырваться из-под мелочной опеки, закон родовой нарушил — милости просим… Есть тот, кто тебя защитит от всех невзгод. Князь и Закон, «Русская Правда».
Новгород, моё почтение…
Мировой уникальный правовой прецедент создал в Средневековье. Обеспечил себе небывалое юридическое положение среди всех земель. В некоторых случаях жизнь княжеского дружинника была защищена меньше, чем рядового общинника. За убийство «гридина» платилось 40 гривен князю. А за новгородца-общинника (в случае отсутствия мстителя) — 40 гривен шло князю, и еще 40 — членам общины убитого.
Чтобы устранить такое вопиющее противоречие, Ярослав и его сыновья должны были очень быстро, железной рукой отправить в небытие кровную месть. Это настоятельно требовалось для дальнейшего развития Руси — в нормальное феодальное государство. Очевидная польза для становления торговли, экономики, разграничения славян на сословное общество.
Что еще выторговали себе новгородцы? В юридическом анализе древнейшей части «Краткой Правды» обращают на себя внимание статьи 2-9. Там устанавливаются штрафы за ранение и оскорбление. Вооруженным воином, в том числе. Если он выступает оскорбителем, пустившим в ход свое оружие, — его наказывают небывалым штрафом, в четыре раза больше обычного.
Так что после этого варяги и княжеские дружинники на цыпочках ходили по торговому городу. 12 гривен… это ого-го… За оскорбления… при оружии. В четыре раза выше обычного штрафа за побои. Более того, если даже на пострадавшем не было явных следов побоев, было достаточно двух свидетелей, чтобы взыскать штраф с обидчика.
«Древнейшая Правда» особо защищала имущественные права знатных купцов и бояр новгородских, владельцев «челяди». Именно они добились от Ярослава особых норм закона. В случае невыдачи беглого челядина в течение трех дней иноземцы платили штраф 3 гривны за укрывательство. Была упрощена процедура розыска беглого. Особо прописан запрет на отъём «предметов средневековой роскоши» — коней и оружие. Видимо, варяги допекли знатных новгородцев такими экспроприациями, раз понадобилось писать Закон.
Выводы пора делать.
Трудно сказать, сколько еще бы Русь находилась вне правового письменного права, единого для всего общества. Но так сложились политические обстоятельства, что процесс получил небывалое ускорение. Год создания «Древнейшей Правды» (1016) приходится на период первой попытки Ярослава оседлать великокняжескую табуретку в Киеве. «Правда» для Новгорода, им подписанная, — это исполнение обещаний и залог, гарантирующий поддержку купеческой элиты и горожан самой богатой земли Руси.
Святополк, приведший годом позже ляхов короля Болеслава, еще больше качнул маятник. В 1018 году ему легко удалось захватить Киев, выбить оттуда Ярослава. По-другому быть не могло. Киевляне, раздраженные небывалыми преференциями сопернику-Новгороду, не поддержали Ярослава. И поляки немалым числом — до кучи. Но именно они поспособствовали становлению «Русской правды». Устроив бесчинства по всем городам Южной Руси, куда их на постой определили.
Как только киевляне испытали на себе прелести беззаконий пришлого войска — они отвернулись от Святополка, переметнувшись к Мудрому. Новгородцы же, верные своему слову, не отказались от него после поражения, собрали и наняли новое войско. Эти факторы сработали на вторую победу — 1019 года. Ярослав разбивает Святополка, занимает киевский престол. Эффективность «новгородского юридического прецедента» легла в основу крепких княжеских размышлений. Как и какими методами можно разрушать общинную Русь, привлекая на свою сторону города… Дармовые судебные деньги, поддержку элит, изгоев и самое главное — купцов.
Свежие комментарии