Украина «пролетела» со скифским золотом
Апелляционный суд Амстердама: «Решение о передаче золота скифов Киеву не может быть осуществлено»
На этой неделе Апелляционным судом Амстердама вынесено решение о принадлежности скифского золота из музеев Крыма.
Как сказано в его постановлении, объекты культурного наследия, принадлежащие другой стране, не подпадают под действие соответствующего закона Нидерландов. А значит, «решение о передаче золота скифов Киеву не может быть осуществлено». Но для того, чтобы Апелляционный суд смог вынести такое решение, сотрудникам крымских музеев пришлось изрядно и кропотливо потрудиться для того, чтобы представить неопровержимые доказательства принадлежности скифского золота именно музеям полуострова.И они это сделали. Перед вынесением решения Апелляционного суда музеи Крыма представили в распоряжение высокой инстанции новые доказательства по данному делу. «Крымские музеи предоставили дополнительные доказательства принадлежности крымских артефактов из коллекции скифского золота в суд Амстердама, о чем они нас и просили, — заявил журналистам ТАСС директор Центрального музея Тавриды Андрей Мальгин. — Актов, подтверждающих это, столько, сколько и находок было представлено на выставке в Амстердаме. И мы по-прежнему настаиваем на том, что все находки должны вернуться туда, откуда они были взяты для выставки, то есть в крымские музеи». Под актами, подкрепленными к тому же фотографиями, Малыгин подразумевает документы, составленные на все поступления в музеи в довоенный и послевоенный периоды.
Украинская сторона тут же обвинила судью, председательствующего в Апелляционном суде, в предвзятости, так и не смирившись с очередным промежуточным решением не в пользу «незалежной». Напомним, что более полутысячи музейных ценностей (золото и драгоценности), экспонировавшихся в рамках выставки «Крым. Золотой остров в Черном море», были вывезены из Крыма в конце 2013 года сначала в Германию, а затем и в Нидерланды. К тому времени, когда выставка прекратила свою работу в 2014 году, крымчане уже провели референдум по присоединению полуострова к России. С тех пор и началось противостояние российских и украинских музейщиков. Одновременно обращение о возвращении ценностей из амстердамского музея Алларда Пирсона отправили и украинские власти, и руководство крымских музеев. Однако сотрудники амстердамского музея отказались возвращать скифское золото, сославшись на невозможность самостоятельно решить этот правовой вопрос, направив стороны решать данные разногласия в суд, чтобы он и определил судьбу ценностей.
Российская сторона была представлена на судебном процессе четырьмя крымскими музеями, признавшими юрисдикцию РФ: Национальным заповедником «Херсонес Таврический», Керченским историко-культурным заповедником, Бахчисарайским историко-культурным заповедником и (главное) Центральным музеем Тавриды, опубликовавшими совместное заявление: «Мы считаем, что экспонаты, которые являются неотъемлемой частью наших коллекций, должны вернуться на свое первоначальное местонахождение — Крымский полуостров. Их статус и права защищены законом». Очень быстро к противостоянию присоединились и другие музеи и музейные комплексы Крыма.
И сразу же процесс приобрел политизированный характер. Об этом можно было судить по позициям сторон и высказываниям работников музеев: в частности — директора Восточно-Крымского историко-культурного музея-заповедника Татьяны Умрихиной. «К сожалению, дело приобрело ярковыраженный политический характер, что, конечно, давит на голландское правосудие, — подчеркнула Татьяна Викторовна. — При этом, как вы понимаете, эти политические обстоятельства играют против нас».
Причем власти «незалежной» утверждают, что ценности принадлежат Музейному фонду Украины — то есть государственной организации, что дает государству право требовать возвращения скифского золота в Киев. Об этом же заявлял и в Министерстве юстиции Украины: драгоценности, дескать, находились в крымских музеях на правах оперативного управления, а оно «не может быть» сильнее, чем «право собственности». Вот тебе раз: таким палец в рот не клади — тут же откусят и скажут, что так и было. Ловко — ничего не скажешь.
Более того, перед началом слушаний в Апелляционном суде представители Министерства юстиции Украины огорошили странным заявлением о том, что, дескать, зарегистрированные по российскому законодательству крымские музеи не имеют отношения к тем договоренностям, на основании которых ценности выставлялись в Нидерландах. Проблема состоит только в одном: страны Европейского Союза, членом которого является и Нидерланды, не признают законности присоединения Крыма к России. Все — тут можно было бы поставить точку. Но, с одной стороны, европейцам не дает покоя то, что части российского, русского народов, наконец-то, объединились в едином пространстве. А с другой — почему же вы тогда, господа, не критикуете ФРГ, которая спокойно и без суеты поглотила ГДР под одобрительное молчание запада? В чем разница-то? А в том, что им не нужна единая и сильная Россия. Вот и выдумывают не пойми что, только бы досадить восточному соседу. И пока это понимание справедливости и здравый смысл в Европе не возобладает, ничего более путного от них ожидать и не стоит.
Этот старик умер в доме престарелых. Все считали, что он ушел из жизни, не оставив в ней никакого ценного следа. Позже, когда медсестры разбирали его скудные пожитки, они обнаружили это стихотворение.
Входя будить меня с утра, кого ты видишь, медсестра? Старик капризный, по привычке, ещё «живущий» кое-как. Полуслепой, полудурак. «Живущий» впору взять в кавычки. Не слышит – надрываться надо. Изводит попусту харчи. Бубнит всё время – нет с ним сладу. - Ну, сколько можно, замолчи! Тарелку на пол опрокинул. Где туфли? Где носок второй? Слезай с кровати! Чтоб ты сгинул…
Сестра! Взгляни в мои глаза! Сумей увидеть то, что за...За этой немощью и болью, За жизнью прожитой, большой. За пиджаком, «побитым» молью, За кожей дряблой, «за душой». За гранью нынешнего дня, попробуй разглядеть МЕНЯ…… Я мальчик! Непоседа, милый. Весёлый, озорной слегка. Мне страшно. Мне лет пять от силы. А карусель, так высока! Но вон отец и мама рядом. Я в них впиваюсь цепким взглядом. И хоть мой страх неистребим, Я точно знаю, что ЛЮБИМ…
…вот мне шестнадцать, Я горю! Душою в облаках парю! Мечтаю, радуюсь, грущу. Я молод, Я ЛЮБОВЬ ищу…… и вот он, мой счастливый миг! Мне двадцать восемь. Я - жених! Иду с ЛЮБОВЬЮ к алтарю, И вновь горю, горю, горю…… мне тридцать пять, растёт семья. У нас уже есть сыновья. Свой дом, хозяйство. И жена. Мне дочь вот-вот родить должна…
…а жизнь летит, летит вперёд! Мне сорок пять – «круговорот»! И дети «не по дням» растут. Игрушки, школа, институт… Всё! Упорхнули из гнезда! И разлетелись кто куда. Замедлен бег небесных тел. Наш дом уютный опустел…но мы с ЛЮБИМОЮ вдвоём! Ложимся вместе и встаём. Она грустить мне не даёт. И жизнь опять летит вперёд…… теперь уже мне шестьдесят. Вновь дети в доме голосят! Внучат весёлый хоровод. О, как мы СЧАСТЛИВЫ!
Но вот…… померк внезапно солнца свет. Моей любимой больше нет! У счастья тоже есть предел… Я за неделю поседел. Осунулся, душой поник. И ощутил, что Я старик…… теперь живу Я «без затей». Живу для внуков и детей. Мой мир со мной, но с каждым днём Всё меньше, меньше света в нём. Крест старости взвалив на плечи, Бреду устало в никуда. Покрылось сердце коркой льда. И время боль мою не лечит. О, Господи, как жизнь длинна, Когда не радует она…
… но с этим следует смириться. Ничто не вечно под луной. А ты, склонившись надо мной, Открой глаза свои, сестрица. Я не старик капризный, нет! Любимый МУЖ, ОТЕЦ и ДЕД … … и мальчик маленький, доселе В сиянье солнечного дня Летящий вдаль на карусели… Попробуй разглядеть МЕНЯ!
Кирилл Винда
Свежие комментарии