«Варяги»… Лучше б вас не призывали! (окончательное решение «… вопроса»)
Впиливаемся в «варяжский вопрос». Всё и всем, кого не спроси, — в нем понятно. Говорено сверх меры да писано вёрстами. Но судя по яростным бурлениям в комментариях канала… Ничего большинству не ясно, да простит Читатель автора. Ситуацию придется прояснять неоднократно, до полного понимания…
Прелюдия. В древнейших сохранившихся летописных повествованиях конца XI — начала XII веков рассказывается: в середине IX века славянские и финноязычные племена севера Руси изгнали за море варягов, которым они платили дань. Не полегчало. Сразу после этого — началась вражда, умные люди вспомнили о добром и сытом (наверное) прошлом, направили к изгнанникам послов. Выбрали приличного на вид мужчину, призвали. Оказался достопочтенный воин варяжским князем Рюриком. На прицепе привел братьёв Синеyса с Трувoром.
Призвание загадочных варягов в «Повести временных лет» датируется 862 годом. От этого потом пляшет всё остальное повествование. Дата считается условным началом русской государственности. Не уверен, живы ли еще реликты, что считают эту хронологию достоверной. Но всё может быть. Несмотря на убедительные доказательства, что разделение «на годы» тех времен производилось позднее, задним числом, с большими ошибками.
Читаем правильно? Ваш покорный слуга, может преждевременно, но давно присоединился к тем исследователям, которые со изрядной долей юмора указывают на одну очевидную ошибку в прочтении «Повести временных лет».
Предлагаю собраться с мыслями, обнулить свои воззрения, на минуточку покинуть секты самые различные: норманнские и анти-… И впервые (как будто) вслух прочитать летописный отрывок, с которого все началось и бурлит 250 лет уже как… Если есть ошибка в переводе — правим в комментариях:
«...и послали гонцов к варягам, к руси. Ибо те варяги, к которым отправилось посольство, звались «русь», как другие варяги зовутся «свеи», другие «урмане», «англяне», иные «готы»; так и эти звались «русь».
Ключевое слово, на которое стоит обратить взор, — «другие».
«Русь», говорит летописец, — зовется варягами, как и другие народы — шведы, норвежцы и т.д.
Для полноты понимания: все скандинавы — это «другие», не «русь». В принципе, после этого прочтения и осознания смыслов — норманнисты, как вид — вообще не должны появиться были…
Но… Чтобы всё закрепить, стоит взять в оборот прямое, недвусмысленное и важное замечание летописца:
«Русский язык и словенский — один есть».
«Язык» в данном случае — не речь. А народ, племя. Так что скандинавское происхождение государственности… Научно говоря — крайне маловероятно. А вот почему «варяги» применились Нестором к «руси»— тема сегодняшняя…
Научные последствия. Неправильное (изначально) толкование Летописной истории о Рюрике вызвало в XVIII веке (когда в Российской империи только начиналось становление научной истории) острые споры между норманнистами и антинорманнистами. Первые исходили из того, что раз племена севера Руси призвали на княжение именно варягов, то основателями Русского государства надо считать пришлых иноземцев — скандинавов.
Антинорманнисты тоже убедительно доказывали — первые русские князья, сами летописные «варяги» — были нескандинавского происхождения. К примеру, Ломоносов отождествлял их с пруссами — онемеченным потом народом, жившим в Прибалтике. Считая их славянами, хотя на самом деле они… были балтами, далекородственными современным литовцам и латышам. Впоследствии у варягов искали славянские, финские, кельтские и даже тюркские корни. Но не суть, смотрим на последствия.
Факт — «варяги» (в скандинавской итерации если брать) не сыграли в образовании государства Русь заметной или первостепенной роли. Поскольку не изменили социально-экономический и политический строй. Он оказался до боли похожим на устройство других стран Центрально-Восточной Европы. Не калька или подобие устройства скандинавских королевств.
С другой стороны, данные лингвистики однозначно указывают: имена первых русских князей имели скандинавские корни. Первая «элита» древней Руси также носила северные имена фьордов. Археологические раскопки выявили на территории Руси IX–X веков скандинавское присутствие. Пусть не на Юге, но северо-западе — точно.
О чем это говорит? Ни о чем. Наличие в княжеском войске опытных, хорошо вооруженных викингов-скандинавов — да, сыграло какую-то роль в объединении под жесткой рукой Рюриковичей огромной территории славянских и других племен. Уникальный случай истории, не спорю. Подобного не было у западных славян или южных. Там почти сразу возникло несколько раннесредневековых государственных образований. Русь же вырулила с большим профитом…
Все споры, что крутятся вокруг норманнской теории — не имеют к науке никакого отношения. Носят чисто политико-идеологический характер. Норманизм давно разгромлен, занят прикладными вещами. Сейчас научный мир занят изучением элементов славяно-скандинавского взаимодействия. И все. А вот его масштабы… Тоже невеликие. Никак не стоят спора, что полыхает.
Теперь о том, кто такой «варяг». Который — не «русь» вообще-то. Вот тут точка кипения спора — бьет ключом. Вопрос происхождения слова или понятия «варанг/варяг» запутан, никак не возьму в толк — кем. Популярно до сих пор убеждение: термин возник в древней Руси — это раз. Он обозначал преимущественно наемников-скандинавов — это два. Будем проверять оба утверждения, поскольку ошибка видится … в обоих.
На Руси слово «варяг» стало ходовым не раньше второй половины XI века. Куда позднее, нежели в Византии или на арабском Востоке. Первое упоминание в средневековой литературе касалось народа «варанков» и «моря Варанк» («Варяжского моря»). Осчастливил всех находкой (на арабском языке) ученый аль-Бируни из Средней Азии («Канон об астрономии и звездах», 1030 г.). Взял эти данные он — из Византии.
Скандинавские саги прямо отрицают равенство в тождественном понимании «варягов» и «викингов». Древнерусский термин «варяг» был известен в Скандинавии … словом «вэринг» (vaering). Слово не аборигенного происхождения. Пришло извне. «Вэринги» в сагах (в большинстве случаев) отличаются от норманнов-викингов. Доказательства будут. Другой статьей преподнесены, сегодня о другом…
На Руси «варанг/варяг», прежде чем стал обиходным и широким по значению «гостем из заморья», — обозначал вполне конкретную географию, как бы. Применялся к жителям славянского Поморья. «Повесть временных лет» (вводная часть) сказывает: варяги «приседят» к морю Варяжскому, в соседстве с ляхами, пруссами и чудью. Это население южного берега Балтики, фиксируем.
В Никоновской летописи «варяжская русь» Рюрика приходит «из немец». Кто такие? Читаем договор 1189 года: Новгорода с Готским берегом. Там «немцами» предстают тоже варяги. Они жители ганзейских городов Балтийского Поморья. Бывшие славянские земли, колонизованные в XI–XII веках германскими феодалами. Запоминаем.
Ипатьевская летопись (Ермолаевский список) пишет в статье под 1305 годом: «Поморие Варязское» находится за «Кгданьском» (польским Гданьском, немецким Данцигом). Это побережье — опять же славянского Поморья (бывшего). Заучиваем, позже пригодится.
Арабы о народе «варанков» ничего нового не говорят, банально дословно цитируют «Повесть временных лет». В их понимании, народ «варанков» жил на южном побережье Балтийского моря, в его славянском регионе. Византийский хронист Никифор Вриенний (вторая четверть XII в) писал: «варанги-щитоносцы» гвардии Базилевса происходили:
«из варварской страны вблизи Океана и отличались издревле верностью византийским императорам».
Трудно представить, что скандинавский берег Балтики можно назвать «океаном». Думается, все же именно южный имелся ввиду. Но не суть…
Племени с таким названием не было, само собой. Хотя каким-то этническим наполнением термин должен обладать. Каким? Слово «варяг» распространено было в славянской среде Балтийского Поморья — раз. Судя по всему — обладало неким символическим смыслом — два. Проверяем ход этой мысли — три.
Намек какой-то можно найти у Саксона Грамматика. Он говорит о неком славянском князе Варизине (Warisin, Варязин, Варяг?), побежденном датским конунгом Омундом в Ютландии. Вместе с шестью другими славянскими князьями. Употребление слова «Варизин (Варяг)» — как имени собственного? Какое-то особое значении у славян имело?
Самое существенное видится в филологической находке графа Потоцкого, который в 1795 г. опубликовал в Гамбурге словарь древанского наречия (тогда еще живого языка земель вокруг Гамбурга). Там еще было в употреблении слово «варанг». В прямом значении — «меч» (warang). Вот так слово попало в Византию с побережья Балтики, вместе с «варангами» — будущими телохранителями Базилевса царьградского.
Хотя приключений (по дороге) насобирало полную авоську, забавная история.
Термин «варанг» (как отряд наемников) возник в Византии. Никак не на Руси или в Скандинавии. Непреложным фактом является и то, что славяне и русы почитали меч в качестве священного предмета. На нем приносили клятвы. Под «варангами» ромеи (в обывательском просторечии) подразумевали меченосцев-наемников, давших клятву верности на этом дорогом предмете воинского снаряжения.
Спутать их со скандинавами невозможно. Суровые северяне тоже находились в Византии, вооружены были своим характерным оружием: секирами. Наемников-норманнов византийские писатели называют безошибочно — «секироносцами». Их коллег-кельтов с Британских островов — «секироносными бриттами».
Дальше. Ищем различие между «варангами» и «русью». Виделось ли оно в среде дотошных ромеев, всегда немного «повернутых» на этническом вопросе? Несомненно, да. Помогут в этом «хрисовулы» — указы византийских императоров. «Варанги» упоминаются в перечислениях: «…варангов, рос, саракинов, франков». Или вот так — (от 1075 г.) — «рос, варангов, кульпингов (древнерусских колбягов), франков, булгар или саракинов». И еще, в хрисовуле 1088 г. — «рос, варангов, кульпингов, инглингов, франков, немицев, булгар, саракин, алан, обезов, «бессмертных» (отряд византийской гвардии) и всех остальных, греков и чужеплеменников».
«Варанги» постоянно соседствуют с «росами». Думается, как выходцы из одного региона.
Только через многие десятилетия слово «варанг» в Византии получило значение «верный», «принесший клятву верности». Произошло (опять же) от обычая поморских славян клясться на мече. В этом значении оно и вошло в византийские хроники. Со второй половины XI в., когда приток поморских славян в Константинополь резко сократился, имя «варангов» было перенесено на жителей Британских островов, преимущественно кельтов-бриттов. По словам Скилицы, «варанги, по происхождению кельты, служащие по найму у греков».
Когда писалась «Повесть временных лет», что мог знать киево-печерский отшельник о «варягах-варангах»? Только то, что на слуху было, да в хрониках византийских вычитал. Ромейские авторы XII столетия уже позабыли об этнической принадлежности настоящих варангов-меченосцев, сохранили только смутные воспоминания: жили в какой-то «варварской стране близ Океана», в чем-то родственны «росам», рядом с которыми «варанги» соседствовали в регулярно переписываемых императорских Христовулах.
На Руси термин «варанг» в форме «варяг» сделался известен с первой половине XI в. Когда он еще обозначал наемников из славянского Поморья, вооруженных мечами. Ко времени исчезновения славян-вендов из византийского варяжского корпуса и начавшегося онемечивания славянского Поморья — первоначальное значение термина было забыто. Для киевлянина Нестора «варяг» — уже просто «наемный воин». Или «выходец из заморья». Прояснить у новгородцев различия очевидные и земли обитания «варягов» — он не смог.
Русские люди XII столетия уже не могли четко отделить новые значения слова «варяг» от старого. Вот и Нестор попытался определить «Рюрикову русь» посредством термина «варяги». Но использовал новодельное понимание этого слова-определения — «житель заморья».
Вот и вышло —
«ибо звались те варяги «русь», яко другие зовутся «свеи», другие же «урманы», «англяне», иные «готы».
Называется это в науке — непредумышленный анахронизм. Обрыв понятийной традиции, если проще. Он стал причиной непонятного и бестолкового спора на протяжении нескольких веков. Если хотите — гигантского историографического обморока и заблуждения. Пресловутый «варяжский вопрос» настолько политизировал всё, что очевидные истины трудно донести до собачащихся адептов нескольких версий, что одна другой нелепее.
=0=0=
Викинги на службе древней Руси. Наемники и Крестители…
Ситуация в вопросе интересная. Местами забавная. Суровые на всю голову викинги, как-то сразу, только нацелившись на военно-политическую экспансию, — строго разграничили ее направления. Если норвежцы и даны, главным образом, тиранили прибрежные области Западной Европы, то шведы определенно нацеливались на перехват торговых путей Востока. Есть немало рунических надписей, что указывают на участие свеев в этих вооруженных путешествиях: в Прибалтику, Финляндию, Карелию, на Русь (Гарды), в Константинополь (Миклигард) и Сёркланд — страну сарацинов (Багдадский халифат).
Конечно, с торговыми целями, ага… Само собой, между понятием «грабитель» и «купец» тогда стоял знак равенства, так что пиратские налеты были обыденностью, захват богатой добычи — желанной целью норманнов. Вместе с тем викинги не чурались наемнической службы, охотно шли под стяги славянских князей. Служба у знатного, щедрого и (главное) удачливого вождя — приносила немало пользы. Поскольку обеспечивала добычу, награду, славу и почет. То, что ценилось особо в родоплеменном, не очень богатом скандинавском сообществе.
Пограничники. Археология прямо указывает — в Х веке «варяжские» отряды несли гарнизонную службу в пограничных пунктах, запирающих речные торговые пути. Особенно на балтийско-волжском маршруте: Ладоге, Рюриковом городище (под Новгородом), Тимерево (под Ярославлем), Гнездово (под Смоленском), Городище (под Пинском), Шестовице (под Черниговом).
Но много ли среди «варягов» обреталось чистопородных скандинавов? Вопреки распространенному заблуждению об их многолюдстве — очень мало. Даже в княжеских дружинах «норманны-варяги» были редкими птицами. Археологи не нашли скандинавских захоронений в Киеве и Новгороде, искусствоведы не нашли скандинавских черт архитектуры в древнерусских городищах и крепостях. Вот в Нормандии, Англии-Ирландии-Шотландии, на Гебридах — то да, норманнские крепостные сооружения стоят пачками. На Руси — увы… Думается, даже имя (скорее прозвание) Варяжко, которое встречается среди княжеских дружинников Х века, говорит о малочисленности выходцев Скандинавии или Балтийского региона. Настолько редки были, что упоминались без настоящего имени. Просто по «этническому» прозвищу, без уточнений: «длинный», «толстый», «младший-старый»…
Зачисление в дружину было долгим и вдумчивым процессом. Сопровождалось заключением Соглашения с князем. Четко оговаривались обязанности наемников, особо — вознаграждение. Сага «Прядь об Эймунде», повествующая об участии отряда викингов в междоусобной войне Ярополка и Святополка Владимировичей (1015–1019гг.), дает довольно точное представление о Договоре найма.
Служба наемника состояла в «охране государства» и выполнении поручений Князя. Договор заключался на строго оговоренный срок — 12 месяцев, мог возобновиться по желанию любой стороны. Это было связано с сезонностью морского и речного плавания. Попасть на родину варяги (или викинги) могли в строго определенные месяцы в году. Или отправиться искать новую работу в дальних краях.
Князь оплачивал услуги наемников двумя способами. Иногда достаточно было одного обещания взять наемную дружину на полное содержание, дать долю в добыче. Так, Ярослав Владимирович даже обязался построить для нанятых викингов ярла Эймунда:
«каменный дом и хорошо убрать драгоценной тканью. И было им дано все, что надо, из самых лучших припасов».
Само собой, самым желанным вознаграждением были деньги. Тот же Эймунд заявил киевскому нанимателю: «Нам денег надо, и не хотят мои люди трудиться за одну только пищу». Если по совести, такое поведение было в Х веке неслыханным нахальством, почти шантажом. Общества были безденежными в раннем Средневековье, громко могло звенеть только в странах Востока, никак не на Руси или Северной Европе. «Прядь об Эймунде» тоже не обошла вниманием этот щекотливый момент: князь Ярослав и викинги долго препирались по этому пункту договора. Сошлись на том, что награда будет выплачена частично деньгами — «золотом и серебром», частично мехами. Хотя под деньгами вполне могли подразумеваться предметы из ценных металлов: кольца, браслеты, шейные гривны…
Доля варягов-скандинавов в захваченной добыче напрямую зависела от полезности их в рамках военного похода. В некоторых случаях наемники даже не вступали в сражения, резоны свои выдвигали…
«…И если будет какая-нибудь военная добыча, то вы можете заплатить нам… А если мы сидим спокойно, то наша доля должна уменьшиться».
В богатые земли проездом… Первые достоверные свидетельства о массовом найме заморских «варягов» относятся ко времени междоусобной распри сыновей Святослава, Ярополка Святославича с Владимиром (который потом Солнышком воссияет). Летопись Нестора повествует: после гибели Олега в Овруче, Владимир бежал из Новгорода «за море», нанял многочисленную «варяжскую» дружину. Расходы на содержание взяла на себя новгородская купеческая казна. После победы над Ярополком и захвата Киева Владимир оставил при себе часть «варягов». А наиболее агрессивную, требующую разграбления города или непомерный выкуп, — по счастливому случаю «сплавил» в Константинополь. Где вопил о русской помощи в гражданской войне базилевс Василий II.
Очень похоже, эти сорвиголовы Владимира Святославича и стали первыми «варангами» на византийской службе. «Варанги» (верные) считались самой надежной частью византийского войска, личной гвардией, получали немыслимо высокое жалование: рядовой воин — 15 номисм (около 4,55 г золота) в месяц. Воеводы — на порядок больше. «Варанги» находились на полном императорском пансионе, имели немалую долю в военной добыче. Существовала даже интересная традиция: после смерти принимавшего у них присягу императора — «варанги» могли свободно входить во дворец, брать любую понравившуюся вещь «на память». Никто не роптал…
Какого рода, с какого парохода… эти варяги были, насколько стоили дорого? Владимир Святославич привел не очень-то много наемников, даже посчитать можно приблизительно. В «Пряди об Эймунде» стоимость одного «варяга» на Руси в начале XI века: простой воин получал в год 1 гривну, то есть 51 грамм серебра по северорусскому счету. Половину суммы выдавалось на руки мехами. Рулевой ладьи получал вдвое больше. Сообщение под 1014 годом «Повести временной…» говорит: Владимир обязал новгородцев давать тысячу гривен «гридям» (старшим воинам-дружинникам). Думается, это были те, кого он отправил из Киева после победы над братом Ярополком. Что осели в Новгороде на пограничной службе. Получается — около тысячи человек. Не меньше должно было остаться подле Князя, своей дружины еще не было.
Наверняка, именно с этого периода и ведет свое начало новгородский «Варяжский двор», поскольку в Договоре подразумевалось строительство «воинских домов» (казарм) для наемников заморских. Кто таковы были эти «варяги» Владимира — можно поискать в «заморских» же летописях. Титмар Мерзебургский в 1018 году, описывая современный ему Киев, заприметил интересный факт: оборона днепровского рубежа возложена на «стремительных данов», число коих весьма велико. Датчане? В товарных количествах?
Анти-норманнисты предлагают ограничить поиск «варяжского заморья» южно-балтийским побережьем. Уверены, конечной целью путешествия Владимира «за море» была земля славянского племени вагров (между современными Любеком и Ольденбургом), непосредственных соседей датчан. Ссылаются на легенду, что дедом Владимира по матери Малуше — был Малко Любчанин (выходец из поморского Любеча/Любека). Версия органична и вдвойне логична по географии. Это существовавшая реально Вагирская земля. Князь Владимир мог наведаться по старой родственной памяти именно туда, к воинственным ваграм.
Тогда ошибся епископ Мерзебурга Титмар в 1018 году. Хотя… Когда он писал о киевских «данах», Вагирская земля уже принадлежала Дании, активно заселялась колонистами метрополии скандинавской. Один из сыновей датского короля Кнута I Могучего до 1030 года сидел «в Йомсборге (славянском Волине, в устье Одры), правил Страной Вендов», славянской областью Западного Поморья. В XII веке немецкий хронист Гельмольд писал, что в Вагирской Марке есть множество «мужей сильных и опытных в битвах, как из датчан, так и из славян». Думается, по этой причине Титмар вполне мог наречь вагров — «данами». Юридически, так сказать, обозначил их государственно-правовой статус. Этническим вопросом не заморачиваясь. Тем более, вагры были (наверняка) крепко разбавлены этническими датчанами и прочими скандинавскими наемниками.
Тому свидетельство — Сага о Йомских викингах, что поведала нам: в городе Йомне (славянском Волине) на службе у славянского князя находилась разноплеменная дружина воинов с множеством викингов…
В более поздний период, в сагах начала XI веков, тоже очень кратко поминается о наемничестве скандинавов в землях Руси. «Сага о Бьёрне, герое из Хитдаля» рассказывает (события 1008–1010 годов):
«Поехал тогда Бьёрн с купцами на восток в Гардарики к Вальдимару конунгу (князю Владимиру); пробыл он там зиму, и было ему хорошо у конунга, понравился он знатным людям, потому что всем был по душе его нрав и обычай».
Самым знаменитым наемником и скандинавским героем на службе у князя Владимира был Олав Трюггвасон, потомок норвежского конунга Харальда Прекрасноволосого. Его легендарный отец был убит в схватке за власть, мать бежала от наемных убийц с малолетним сыном. После долгих мытарств прибыла «в Хольмгард»(Новгород), получив кров и защиту князя Владимира Святославича. Олав прожил на Руси девять лет, в двенадцать годков (ох уж эти саги) уже просил Князя дать ему отряд воинов. Каждое лето отправлялся в военные походы, совершая разной степени эпичности подвиги…
Монах Одда, что подробно переписал и редактировал «Сагу об Олаве Трюггвасоне» вообще утверждал: крещение Руси во многом состоялось благодаря влиянию этого персонажа на Владимира Ясно Солнышко. Юный скандинав, воспитанный дружинниками русского князя, в один момент испытал духовный перелом. Само собой, как водится — ночью просмотрел нужное видение «оттуда», увидел там «многих людей, которые верили в деревянных идолов». И загробные мучения, что им уготованы.
Утром, не попив медов, Олав немедля устремился в Константинополь, оперативно был наставлен в вере «одним превосходным епископом», крестился. В «Хольмгард» он вернулся уже другим, абсолютно непьющим, возвышенным человеком. Стал клевать мозг Князю Владимиру подробными инструкциями, насколько…
«прекраснее вера, когда веруешь в истинного Бога и творца своего, который сделал небо и землю, и все, что им сопутствует»…
Дальше рассказывать смысла не имеет, догадываетесь почему. Владимир проникся,
«все же понял он благодаря Божьей милости, что многое отличало ту веру, которая была у него, от той, которую проповедовал Олав».
В этом же саге помянута загадочная Аллогия, мудрая жена Князя, которая всячески поддерживала религиозное рвение скандинавского героя-христианина. По всей видимости, норвежский монах приплел эту персону до кучи (чтобы потом норманистам было где резвиться). И Аллогия олицетворяла смутные воспоминания скандинавов о бабке Владимира, княгине-христианке Ольге.
Наибольшее количество скандинавских наемников было при дворе сына князя Владимира, Ярослава Мудрого. Одна из исландских саг сообщает, что «у конунга Ярицлейва (Ярослава) всегда было много норвежцев и шведов». Другие источники тоже подмечают это. Верю, и связано это было с женитьбой в 1019 году овдовевшего Князя — на даме по имени Ингигерд. Дочери свейского конунга Олава Эйрикссона и его славянской супруги Астрид, происходившей из рода славянских (ободритских) князей. Сей Олав крестился вместе с семьей в 1008 году, дал своим детям христианское образование и воспитание.
История сохранила имена некоторых вождей скандинавских наемников на службе у Ярослава. Ингигерд (в крещении Ирина) посадила в Ладоге норвежского ярла Рагнвальда, своего друга и помощника. Другому наемнику-викингу посвящена упоминавшаяся сага — «Прядь об Эймунде». Сей авантюрист с дружиной в 600 человек служил поочередно: то Ярославу, то его врагу Бурицлейву (Святополку Окаянному). Саги, само собой, именно Эймунду приписывают все победы той усобицы, князь Ярослав в сторонке стоял. Якобы за непомерные труды скандинав получает в дар… Полоцк. Из анализа событие сносим, без обид…
Следы варягов… Тут все грустно. Если о династических русско-скандинавских связях что-то и удается нарыть историку… То с влиянием на жизнь простую Руси X века — темный лес. Очень редкий. Можно предположить, на «варягов» особо внимания не обращали. Так, обыденная часть русского пейзажа, диковина княжеская в дружинах — не более. Верю, что многие варяги после дембеля в Царьграде — возвращались на Балтику через Русь. Вполне могли оседать здесь навсегда. Опять же, вернемся ко двору Ярослава Мудрого, битком набитого скандинавскими наемниками. Есть сведения, с ними возникали проблемы. Уж не из-за многолюдности ли их чрезмерной?
Иногда «варяги» начинали бесчинствовать, коренное славянское население брало в руку «дубину народной войны», крепко дубасило грабителей, хамов и насильников. Из летописей известно о восстаниях горожан против варягов…
Если судить по именам, которые встречаются за пределами княжеской династии Рюриковичей… Вполне может быть, на Руси осело сколько-то скандинавов. Схожие с северными, имена встречаются на берестяных грамотах, историкам знакомы новгородцы Свень (Sveinn) или Якун (Hákon). Не думаю, что звучали они экзотически для торговцев и мореходов поильменских.
Что еще припоминается… Рунические надписи, которые найдены на территории Руси. Как пряслице XII века: рунами выцарапано скандинавское имя «Сигрид» (очевидно, имя хозяйки). Непонятно только — это чьё пряслице? Горожанки, что в XII веке пользовалась руническим алфавитом, или потомки этой Сигрид сохранили предмет прабабушки. Да, скандинавские надписи встречаются на территории Руси в немалом количестве. Их царапали на костях животных, на стенах, разного рода бытовых предметах, амулетах, монетах. Но другие находки, рядом — из славянского или балтского артефактория… на порядки чаще находятся…
Свежие комментарии