Первая книга Маккавейская 16:7
Военное дело на рубеже эпох. Боевые кони Средневековья были, вопреки всем представлениям, ненамного больше обычных крестьянских лошадок, что доказывают сделанные на них конские доспехи. То есть это были крупные кони, никто с этим не спорит, но отнюдь не великаны. Конечно, есть полотна художников, на которых боевые кони просто гиганты. Но в то же время есть гравюры Дюрера, картины Брейгеля и Тициана, на которых изображены лошади высотой в холке максимум 1,5 м, что в принципе не так-то и много. С другой стороны, вспомним, кто именно многим живописцам в то время – а речь идет о грани между Средневековьем и Новым временем, – позировал: императоры Максимилиан I и Карл V («повелитель Испании, Германии и обеих Индий»), король Франциск I и Генрих VIII… Понятно, что им вряд ли понравилось бы, изобрази их художники на лошадях, которые по своим размерам недостойны высоких титулов своих всадников!
Куда важнее размеров была выучка коня. То есть рыцарь не мог прямо вот так взять и сесть на первого попавшегося крепкого скакуна из своего табуна. Коня требовалось научить не бояться лязга мечей, пушечных выстрелов, копейного древка рядом со своим правым глазом (обычная лошадь его боится и «подает» на рыси и на галопе влево!), но главное – участвовать в бою по воле своего хозяина! Так, если рыцарь был окружен пехотинцами противника, то он мог поднять своего коня на дыбы, чтобы ему было удобнее рубить их мечом сверху, в то время как конь молотил их передними копытами. Эта фигура даже имела собственное название – «левада» и тренировалась одновременно и конем, и всадником. Далее, конь, стоя на задних, ногах должен был совершать прыжки, что давало ему возможность разорвать кольцо вражеских пехотинцев. Такие прыжки назывались «курбеты» и, понятно, что конь должен был быть очень силен, чтобы прыгать в латах весом от 30 до 60 кг вместе с седлом, да еще и со всадником, тоже облаченным в броню. А еще была и такая фигура, как «каприола», когда конь, сделав высокий прыжок, бил при этом всеми четырьмя ногами, отчего пехотинцы разбегались кто куда. Мало того, приземлившись, конь должен был еще и сделать на задних ногах полный разворот – «пируэт», и вновь устремиться за бегущими противниками. Киприолу использовали и против всадников.
Понятно, что столь высоким уровнем «боевой подготовки» обладали далеко не все рыцарские кони. Кстати, рыцари ездили исключительно на жеребцах, ездить на кобылах считалось позорным. У большинства кони были обучены идти шагом, но по первому «приказу» пускаться в галоп. И примерно то же самое получилось в конце XV – начале XVI века, когда развитие массовых армий, вооруженных новым оружием и, прежде всего, конницы пистольеров, привело к тому, что сильных, рослых коней стало просто не хватать. Убыль их была просто огромной, поскольку пехотинцы, набранные из крестьян, никакой ценности в них не видели и, пользуясь своими аркебузами, а затем и более мощными мушкетами, в первую очередь стреляли именно по лошадям!
Естественно, что ни кирасирам, ни пистольерам такая выездка лошадей просто не требовалась. Те же кирасиры атаковали пехоту двумя-тремя шеренгами, пустив коней галопом. При этом на последних метрах перед столкновением они стреляли по нему из пистолетов, а затем не снижая скорости, атаковали со шпагами в руках. Вторая и третья шеренга при этом часто вообще не стреляла, сберегая пистолеты до рукопашного боя.
Рейтарам нужно было, чтобы их лошади хорошо выполняли караколь, но и только. Поскольку во время войн гибло все больше лошадей, снабжать армию конями делалось все труднее, поэтому всадникам приходилось теперь довольствоваться нечистокровными лошадьми, к тому же еще и небольшого размера.
Поэтому для того чтобы поддерживать породу и иметь нужных лошадей всегда под руками, императоры Священной римской империи поддержали открытие в Вене так называемой «Испанской школы» верховой езды, а по сути – конского завода, где стали разводить лошадей знаменитой липпицианской породы, получившихся от скрещивания андалузских лошадей с лошадьми «чистой германской породы» и арабскими скакунами из Северной Африки.
Также с лошадьми повезло англичанам. Причем с самого начала их истории, если таковым считать 1066 год и завоевание Англии Гийомом Нормандским. Дело в том, что среди привезенных им в Англию коней было два вороных жеребца-полукровки, скрещивая которых с местными кобылами удалось в итоге получить лошадь так называемой «английской породы», для чего, кстати, в Англии постоянно завозили андалузских лошадок. Причем первые чистокровные английские лошади (под этим понимаются лошади с известной родословной и имеющие среди предков арабских лошадей из Аравии) имели в холке рост 150 см. и лишь позднее он стал достигать 170 см. Еще одна интересная порода английских лошадей – это английские шайры, существовавшие в Англии с очень давних времен. Опять-таки сегодня их рост в холке достигает 200 см, а вес 1300 кг. Даже менее массивные и высокие кони вполне могли нести на себе всадников даже в тяжелых кирасирских латах, вес которых нередко превышал 40 кг, то есть был больше, чем даже вес полных рыцарских доспехов.
Однако за пределами Англии и Германии, где породистых лошадей в целом хватало, всадникам жандармам, не говоря уже о кирасирах, рейтарах и легкоконниках, приходилось довольствоваться лошадьми-недоростками, вот почему, кстати, доспехов эти всадники и не носили. Даже лишний пистолет весом 1700 – 2 кг и тот вкупе со всем прочим снаряжением был для них в тягость. Известно, например, что многие пистольеры, имевшие в качестве вооружения четыре тяжелых пистолета и шпагу, носили в качестве защитного доспеха всего лишь… кольчужную пелерину, которая называлась «плащ епископа», закрывавшую руки до локтей и торс где-то до середины груди. В Германии, например, в коннице многих мелких протестантских князей, а также в Англии, у всадников на границе с Шотландией, такие пелерины были очень популярны особенно в середине XVI века.
Кстати, именно в середине XVI века произошел и массовый отказ от конской брони. Вскоре от нее сохранилась лишь верхняя часть шаффрона, закрывавшую верхнюю часть головы лошади. Но и эта часть конского доспеха пропала после 1580 года. Вместо них стали использоваться окованные металлом ремни уздечки, весьма похожие на собачий намордник. К концу века они были особенно популярны в германской кавалерии. В Италии использовались ремни, пересекавшиеся на крупе лошади и защищавшие от рубящих ударов. Но полноценной «броней» их, конечно, назвать невозможно, хотя они и были красивы. Вернее, их старались сделать красивыми, поскольку тогда было принято ходить на войну, как на праздник.
Однако для королей, князей и прочей знати латные доспехи для коней продолжали делать вплоть до начала XVII века. Особенно прославился своими работами французский мастере Этьен Делон, ну тот, что сделал эскизы для доспеха шведского короля Эрика XIV. Это были уже практически парадные доспехи, боевой ценности не имевшие. Просто так было принято, как сейчас, скажем, у некоторых арабских шейхов принято ездить на роллс-ройсах «Сильвер шэдоу», отделанных изнутри мамонтовым мехом.
Другое дело, что изменения в вооружении вызвали также изменения в конструкции седла. Вспомним, как выглядело типичное рыцарское седло. Оно было высоким, таким, что рыцарь чуть ли не стоял в стременах, с высокой передней лукой, которая сама по себе служила ему броней, и с не менее высокой задней, нередко подпертой прутьями, упирающимися в бард – доспех для крупа. Называлось оно «кресельным седлом» и выпасть из него, так же, как и выпасть из кресла, было совсем нелегко. По-другому оно называлось «немецкое седло» и оно было… слишком уж тяжелым.
С изменением (облегчением) копья задняя лука стала короче и более отлогой, а передняя уменьшилась в размерах. Сам ленчик стал короче, а седло, соответственно, легче. Интересно, что защитную функцию ограждения, ранее спускавшегося с передней луки вниз, теперь в новых условиях стали играть… две кобуры, крепившиеся спереди и неплохо защищавшие бедра всадника. Вспомните, как в романе Дюма «Виконт де Бражелон» граф де Гиш спрашивает Маликорна его мнения о пистолетных кобурах на седле и тот отвечает, что на его взгляд они тяжеловаты. А их действительно детали такими именно потому, что они играли роль своего рода «панциря». Сшить кожаный чехол для пистолета длиной 75 см было бы проще простого, но именно этого-то мастера-седельники и не делали.
Впрочем, удивляться тут нечему. Дело в романе происходит уже после реставрации английского короля Карла II. И тогда такое снаряжение было в ходу. И раз появившись, оно сохранялось затем очень долго, вплоть до начала XIX века, включая кобуры у седла, слева и справа. Ну, а тяжелые кирасирские доспехи в три четверти активно использовались в Тридцатилетней войне….
Автор и администрация сайта выражают сердечную благодарность кураторам Венской оружейной палаты Ильзе Юнг и Флориану Куглеру за предоставленную возможность использовать ее фотоматериалы.
Свежие комментарии